– Не верю! Не верю! – мощной волной опять ударило по ушам.
Я испуганно распахнула дверь. В комнате находилось трое. Визжала горничная Эльза. Она была как безумная. Прятала лицо в ладонях, мотала головой и визжала.
От этого визга закладывало уши, и мороз бежал по спине. Нехорошее предчувствие камнем легло на сердце.
– Мне кто-нибудь скажет, что случилось? – громко спросила я.
– Ганс погиб в аварии, – ответил герр Ульрих.
– Как погиб?
На ватных ногах я прошла к стулу и села. В голове звенела пустота. Только появлялась одна мысль, как тут же ее сменяла другая.
Неужели это дело рук Генриха?
Не может быть! Зачем ему? Это простое совпадение. Ганс невнимательно вел машину. Я сама тому свидетель.
А вдруг?
Это «а вдруг» пугало до дрожи в коленях, хотя предпосылок для такого вывода не было никаких. Мужчина может психовать и ревновать, даже ударить другого человека, если подозревает измену. Это ненормально, но в жизни много таких случаев. И все же между обычной злостью на кого-то и убийством человека по простому подозрению лежит глубокая пропасть. Нужно быть больным на всю голову или социопатом, чтобы решиться на убийство по такому пустяковому поводу.
«Спокойно, Маша! Без паники, – внушала я себе. – Нужно сначала разобраться».
– А подробности можете рассказать? – просипела я: в горле внезапно все пересохло.
– Мы и сами толком не знаем, – тихо ответил тот. – Услышали в новостях, что его машина не вписалась в крутой поворот и упала с обрыва. От удара взорвался бензобак.
– Какой ужас! – я закрыла рот ладонями, чтобы сдержать рвавшийся из груди крик. – Какой ужас!
– Он не мог…, – плач Эльзы превращался в истерику. – Он не мог…
– Что не мог? – герр Ульрих насильно сунул девушке в руки стакан воды. – Пей!
Она посмотрела на стакан, словно не понимая, что это за предмет. Тогда садовник взял Эльзу за локоть и насильно поднес край к ее губам. Она сделала глоток и захлебнулась. Прозрачные капли закапали с подбородка, упали на плитку пола.
Я, потрясенная происходящим, молча наблюдала, как кухарка Хильда, стоявшая до этой минуты безучастно, бросилась вытирать пол. Швабра задела стул. Он сдвинулся, и этот скрип ударил по мозгам, как тоненький писк комара, мерзкий и монотонный.
– Мы должны были встретиться, – донеслись тихие слова, прерываемые всхлипываниями. Я встрепенулась и прислушалась. – Ганс не мог оказаться так далеко от дома.
– А где это?
– Двести километров в сторону от Дрездена.
– Может быть, муж послал его по поручению?
– Я не знаю.
Я вернулась в спальню, забыв о том, зачем искала прислугу. Первым делом кинулась к ноутбуку, однако новость об аварии исчезла. Что это? Кто-то ее удалил, или она была настолько неважной, СКАЧАТЬ