«Срубленное древо жизни». Судьба Николая Чернышевского. Владимир Кантор
Чтение книги онлайн.

Читать онлайн книгу «Срубленное древо жизни». Судьба Николая Чернышевского - Владимир Кантор страница 3

СКАЧАТЬ страхи. Особенно велика была опасность, когда он уже дошел до какой-то реки и пролежал день в ее камышах. Ловившие его много раз бывали очень близко к нему, иной раз чуть не давили его лошадьми, но все-таки он уберегся незамечен, добрался до русских, пришел домой цел и стал жить по-добру по-здорову. Эта картина его прятания и ловли в камышах довольно сильно действовала на мое воображение. Не скажу, чтобы я много, часто и сильно переносился к ней в своих мечтах. Но все-таки она, бывшая темою моих грез довольно редко, рисовалась в них чаще всего остального чрезвычайного, необыденного, что случилось мне слышать в детстве за правду, бывшую с людьми мне известными или известными кому-нибудь из известных мне»[5].

      Надо понять, что это было не случайностью, а бытом. Жили на фронтире.

      Киргиз. По рис. Л. Вульфа. 1815

      Поэтому он отвечал на знаменитый тезис Чаадаева, что «Петр Великий нашел свою страну листом белой бумаги, на котором можно написать что угодно. К сожалению, – нет. Были уже написаны на этом листе слова, и в уме самого Петра Великого были написаны те же слова, и он только еще раз повторил их на исписанном листе более крупным шрифтом. Эти слова не “Запад” и не “Европа” <…>; звуки их совершенно не таковы: европейские языки не имеют таких звуков. Куда французу или англичанину и вообще какому-то ни было немцу произнести наши Щ и Ы! Это звуки восточных народов, живущих среди широких степей и необозримых тундр» (Чернышевский, VII, 610).

      Такое можно написать, только твердо зная свою страну. Любопытно, что первая работа Чернышевского, до сих пор не опубликованная, была посвящена татаро-монгольскому прошлому Руси на материале Саратовского края. Начну с отрывка из воспоминаний двоюродного брата Чернышевского А.Н. Пыпина, писавшего, что «татарский язык не был обязателен для всех, но Н.Г. Чернышевский ему учился и, вероятно, довольно успешно. В то время епископом Саратовским и Царицынским был довольно известный Иаков (Вечерков), впоследствии архиепископ Нижегородский. <…> При нем совершались едва ли не первые исследования древней ордынской столицы – Сарая – в прежних пределах Саратовской губернии, за Волгой. <…> Без сомнения, в связи с этими исследованиями остатков татарского владычества находилась одна работа, которая исполнена была Н.Г. Чернышевским по поручению или предложению арх. Иакова. Это был довольно подробный обзор топографических названий сел, деревень и урочищ, которые Н.Г. собирал или проверял по огромной подробной карте, которую приходилось раскладывать на полу; к этому списку Н.Г. прибавлял татарское написание этих названий и перевод на русский язык»[6]. Это первая самостоятельная работа Чернышевского. Рукопись с надписью «По поручению Преосвященного, о селениях Саратовской губернии с татарскими названиями, 1845» хранится в ЦГАЛИ. Конечно, уже эта первая работа показывает невероятную трудоспособность юноши.

СКАЧАТЬ

<p>5</p>

Чернышевский Н.Г. Из автобиографии // Чернышевский Н.Г. Полное собрание сочинений: В 16 т. М.: ГИХЛ, 1939–1953. (Т. I. С. 579.) В дальнейшем все ссылки на это издание даются в тексте в скобках (с римской нумерацией томов и арабской – страниц).

<p>6</p>

Пыпин А.Н. Мои заметки. Саратов: Соотечественник, 1996. С. 64–65. Хотя бы в примечаниях надо отметить, что помимо основных европейских языков, с которых Чернышевский переводил, на которых читал, он свободно знал латынь золотого века – в молодости его любимым автором был Цицерон (на латыни, разумеется). Но также знал он и азиатские языки – татарский, арабский и персидский. Почти евразийская школа, но антиевразийская. Он был, что называется, русский европеец.