Тихий Дон. Том I. Михаил Шолохов

Чтение книги онлайн.

      – Нешто не попадешься ты мне! – грозил с крыльца подсиненный во многих местах Степан.

      – Ладно, ладно!

      – И без ладного душу с потрохами выну!

      – Ты всурьез или шутейно?

      Степан быстро сошел с крыльца. Гришка рванулся к нему навстречу, но Христоня, толкая его в калитку, пообещал:

      – Только свяжись – измотаю, как цуцика!

      С этого дня в калмыцкий узелок завязалась между Мелеховыми и Степаном Астаховым злоба.

      Суждено было Григорию Мелехову развязывать этот узелок два года спустя в Восточной Пруссии, под городом Столыпином.

      XV

      – Петру скажи, чтоб запрягал кобылу и своего коня.

      Григорий вышел на баз. Петро выкатывал из-под навеса сарая бричку.

      – Батя велит запрягать кобылу и твоего.

      – Без него знаем. Пущай заткнется! – направляя дышло, отозвался Петро.

      Пантелей Прокофьевич, торжественный, как ктитор у обедни, дохлебывал щи, омывался горячим потом.

      Дуняшка шустро оглядела Григория, где-то в тенистом холодке выгнутых ресниц припрятала девичий свой смешок-улыбку. Ильинична, кургузая и важная, в палевой праздничной шали, тая в углах губ материнскую тревогу, взглянула на Григория и – к старику:

      – Будя тебе, Прокофьич, напихиваться. Чисто оголодал ты!

      – Поисть не даст. То-то латоха!

      В дверь просунул длинные пшенично-желтые усы Петро.

      – Пжалте, фаитон подан.

      Дуняшка прыснула смехом и закрылась рукавом.

      Прошла через кухню Дарья, поиграла тонкими ободьями бровей, оглядывая жениха.

      Свахой ехала двоюродная сестра Ильиничны, жох-баба, вдовая тетка Василиса. Она первая угнездилась в бричке, вертя круглой, как речной голыш, головой, посмеиваясь, из-под оборки губ показывая кривые черные зубы.

      – Ты, Васенка, там-то не скалься, – предупредил ее Пантелей Прокофьевич, – могешь все дело испакостить через свою пасть… Зубы-то у тебя пьяные посажены в рот: один туда кривится, другой совсем наоборот даже…

      – Эх, куманек, не за меня сватают-то. Не я женихом.

      – Так-то так, а все ж таки не смеись. Дюже уж зубы-то не того… Чернота одна, погано глядеть даже.

      Василиса обижалась, а тем часом Петро расхлебенил ворота. Григорий разобрал пахучие ременные вожжи, вскочил на козлы. Пантелей Прокофьевич с Ильиничной – в заду брички рядком, ни дать ни взять – молодые.

      – Кнута им ввали! – крикнул Петро, выпуская из рук поводья.

      – Играй, черт! – Гришка куснул губу и – кнутом коня, перебиравшего ушами.

      Лошади натянули постромки, резво взяли с места.

      – Гляди! Зацепишься!.. – взвизгнула Дарья, но бричка круто вильнула и, подпрыгивая на придорожных кочках, затараторила вдоль по улице.

      Свешиваясь СКАЧАТЬ