Там, в гостях. Кристофер Ишервуд

Чтение книги онлайн.

      – Болван! – накинулся на меня мистер Ланкастер. – Дурак! Проклятый идиот!

      Сильно раскачивая лодку, он двинулся ко мне, однако я ни капли не испугался. Понимал, что он не посмеет – просто не сможет – ударить меня. И он не ударил.

      Вообще вода в том месте была такая мелкая, что мы без особого труда подняли мотор на борт, хотя, конечно же, не могло быть и речи о том, чтобы завести его снова. Для начала механизм предстояло хорошенько почистить. Оставалось только идти под парусом.

      В деревню мы возвращались почти весь остаток дня. Ветерок дул слабенький, да и мистер Ланкастер правил лодкой из рук вон плохо: не обогнал нас только ленивый. Мистер Ланкастер угрюмо вел наше суденышко, а Мошаду, притомившись, мирно подремывал. Наконец нас взял на буксир прогулочный пароходик. Помощь мистер Ланкастер принял неохотно, да и то лишь потому, что уже темнело. Я видел, какое это было для него унижение.

      На корме парохода в это время уединилась парочка: мужчина и женщина; совсем уже не молодые и не красивые, они укрылись от прочих пассажиров, зато для нас были как на ладони. Они от души занимались любовью. В некотором смысле и это унижало мистера Ланкастера, ибо любовники, похоже, плевать хотели на его мнение. Я же мысленно занял их сторону и одобрительно улыбался; правда, мое мнение их тоже не волновало.

      Сам же я пребывал в чудесном настроении. Утопив мотор – лишь наполовину намеренно, – пребывал в экстазе, будто выплеснул всю свою агрессию. Больше я не думал о мистере Ланкастере с отвращением. Я не думал о нем вообще. Мои мысли скакунами унеслись прочь, лихо обогнав мое настоящее и меня самого в этой лодке; они оставили мистера Ланкастера и Германию вместе с ним далеко позади. Вернулись в Англию, в мою комнату, за рабочий стол. Впрочем, сам я, физически, возвращаться туда не спешил. Время пока не пришло, мне предстояло многое обдумать. Этот день – несмотря на поведение мистера Ланкастера – я буду помнить всю свою жизнь. Ибо в самой его середине – наверное, в тот самый миг, когда мотор с плеском погрузился в воду, – меня осенило. Некий голос произнес: «Две женщины… призраки живых и призраки умерших… мемориал». В следующее мгновение кусочки картины у меня в голове собрались воедино, и я увидел готовую композицию. Пока что смутно, но с сильным возбуждением я разглядел план нового романа.