Журнал «Юность» №11/2021. Группа авторов

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ Зевса, который усмирил природу в лице титанов, а ученый двадцатого века – мира, внезапно оказавшегося слишком пустым и непонятным.

      В Средневековье были популярны ужасы, навеянные все той же богобоязнью, – истории об одержимых вполне себе можно считать хоррором, а уж сны об адских муках – тем боле. Такие сюжеты часто встречались в европейском аналоге жанра «жития». Это были скорее нравоучения, намекающие человеку, что жизнь надо вести исключительно праведную, хоррор там оказывал необходимый терапевтический эффект – об этом мы уже вспомнили и обязательно вернемся еще. Все эти истории, кстати, потом легли в основу «Божественной комедии» Данте. В то же время славу сыскали и так называемые Bisclavret – истории из двенадцати стихотворений об оборотнях поэтессы Марии Французской. Это были так называемые лэ, поэзия особой группы, которую часто ассоциировали с фантастикой. И там были оборотни! Здорово же, да? А иногда появлялись даже связи реального человека с некоей мистической феей – это, можно сказать, стало центральной сюжетной канвой многих лэ.

      Предромантизм связан непосредственно с мистикой, а она – совсем не то же самое, что ужасы. В первом случае нагнетается лишь напряженная, таинственная атмосфера – автор вовсе не ставит перед собой задачу напугать читателя, максимум – нервишки пощекотать.

      Современный хоррор принято связывать с готической традицией – и архитектурной, и, безусловно, литературной. Поэтому именно в Европе зарождается готический романтизм (предромантизм), который очень тесно связан с мистическими образами: «Лесной царь» Гете, всем известный «Франкенштейн» Мэри Шелли и даже баллады Жуковского, подхватившие эту традицию (ожившие трупы там появлялись раз на раз, отдадим мастеру должное). Но это, удивитесь, все еще не то.

      Предромантизм связан непосредственно с мистикой, а она – совсем не то же самое, что ужасы. В первом случае нагнетается лишь напряженная, таинственная атмосфера – автор вовсе не ставит перед собой задачу напугать читателя, максимум – нервишки пощекотать. То есть, возвращаясь к тому же «Франкенштейну», справедливо заметить, что Мэри Шелли писала скорее триллер, чем откровенные ужасы. А вот работая над хоррором, автор ставит в самом верху списка задач пункт «напугать читателя» («…и заставить купить новые штаны»), чтобы с помощью страха и ужаса выйти на определенную тему. Например, показать, что за любое зло надо платить: только тогда нужно ставить в центр не лучезарное и сияющее, как после стиральной машинки, добро, а пугающее зло.

      Немного научных данных: исследовательница Эдит Биркхед создает классификацию ужасов, согласно которой некоторые романы готической традиции все же можно отнести уже непосредственно к хоррору. Это, например, работы Гофмана и Мэтью Грегори Льюиса (самое громкое его произведение – «Монах»), Если же говорить о России, то Жуковский принес на родину семя романтизма, которое проросло ужасами… нет, не Гоголя – до Николая Васильевича успели СКАЧАТЬ