Тонкий холод. Книга баллад. Сергей Ильин

Чтение книги онлайн.

      И в основаньи у них только тонкий вибрирует свет.

      Нет доказательств иных насчет ждущего нас на том свете,

      но по-хорошему нам доказательств не надо других.

      Если ж, постигнув тот свет – как предельное мира блаженство —

      мы, как и следует, в нем пожелаем остаться навек,

      ибо другой вариант нам теперь даже дико представить,

      но, несмотря ни на что, нам придется покинуть его:

      то ли он так пожелал, то ли сами мы так порешили,

      в общем, когда это все повторится – и в тысячный – раз,

      и когда в тысячный раз мы не сможем все это осмыслить,

      то, возвратившись опять, в мир, что близок нам как никакой,

      будем мы так вспоминать о свиданьи коротким со светом:

      «Вроде бы все на мази уже было в слиянии с ним.

      И собирались навек мы вступить в его светлое царство.

      Да как назло в тот момент вдруг явился один человек.

      Нос он орлиный имел и торчащий вперед подбородок.

      Складки безгубого рта с двух сторон разошлись до ушей

      как бы в улыбке кривой. Хотя взгляд его был и серьезен.

      Очень внимательный взгляд тот мужчина противный имел.

      Может быть, лишь потому мы невольно и принялись слушать

      странные речи его. А хотелось нам только одно:

      прочь от него убежать. Но как вкопанные мы стояли,

      видя безглазой душой, как поодаль ключами гремел,

      перед дверьми взад-вперед дефилируя четкой походкой,

      первоапостольный Петр. Непонятно вот только зачем

      в сторону нашу смотреть избегал он как будто упорно.

      Это смущало и нас, принуждая и дальше внимать

      диким каким-то словам, вылезавшим из тонкой улыбки:

      так, табакерку открыв, чертенята оттуда бегут.

      Все говорил он о том, что увидели мы, что нам нужно,

      и что помимо того как бы нечего нам показать.

      Совесть хорошая вещь! и пора нам опять расходиться:

      что он имеет в виду? это нам объяснят тет-а-тет.

      Ну а когда все прошло, неприятный осадок остался

      в нас – и у всех – на душе: будто сами закрыли мы дверь

      к свету – в тот самый момент, как мужчину мы вздумали слушать.

      То-то не глядя на нас Петр стал грустно качать головой.

      Черт, сидящий в детали