Повести и рассказы. Леонид Пантелеев

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ его «вести себя, если можно, вежливей»… Парни быстро рассчитались с официантом и вышли на улицу. Там они – шесть или семь человек – накинулись на меня и стали бить. Били основательно, в этой драке я потерял два зуба. Конечно, я не стоял, закрыв руками лицо, – я отбивался, и отбивался яростно. Не увидев милиционера, который явился нас разнимать, – ударил и милиционера. Тот оказался человеком мелким, обидчивым, плохим стражем закона. Вместо того чтобы отконвоировать меня и моих обидчиков в милицию, он счел виновным меня одного и доставить меня в отделение поручил дворнику и той же ораве хулиганов, которая меня била. Нещадно избивали они меня и по пути в милицию – и на Невском, и на улице Желябова. Защищать меня пытался Костя – ему тоже досталось. Больной, полупарализованный Рахтанов при всем желании прийти мне на помощь не мог – он следовал в отдалении и «ужасался тому, что происходило».

      Утром я проснулся на полу в милицейской камере. Как я себя чувствовал, говорить не надо. На теле и на лице не было, что называется, живого места. Через полчаса меня отвели к дежурному.

      – Получите ваши вещи, – сказал тот.

      Из железного ящика-сейфа он достал и передал мне бумажный сверток. В старую газету были завернуты мой брючный ремешок, бумажник с деньгами, серебряная мелочь и – отдельно, в носовом платке – золотой крест на золотой цепочке. С удивлением вспоминаю, что по поводу креста не было произнесено ни одного слова. Даже когда я при милиционерах надевал через голову крест, никто ничего не сказал, не усмехнулся даже.

      Через полчаса я был уже в уголовном розыске, где меня встретили как старого знакомого…

      Впрочем, чувствую, что сильно затянул этот рассказ. Попробую рассказывать короче.

      Встретили меня в розыске, как я уже сказал, грубо, заполняя анкету, обращались на «ты». Я отвечать отказался. Три раза меня отводили в общую камеру и три раза вызывали снова.

      – Отвечать будешь? – спрашивал мальчишка-следователь моего приблизительно возраста.

      – На «ты» не буду, – отвечал я и снова шел в камеру.

      И вдруг тот же следователь вызывает меня еще раз:

      – Садитесь. Я сел.

      – А впрочем – идемте.

      – Куда?

      – К заместителю начальника.

      Сам этот юный садист (как говорили в камере сведущие люди – бывший уголовник, карманник) ведет меня к замначу УР’а, тот поднимается навстречу, с удивлением оглядывает меня и говорит:

      – Вы Пантелеев?

      – Да.

      – Писатель?

      – Писатель, – с трудом выжевываю я пересохшими губами.

      – Так вот, товарищ Пантелеев, берем с вас подписку о невыезде, и – можете считать себя свободным.

      И, заметив на моем лице недоумение, объясняет:

      – Только что звонил, ходатайствовал за вас Максим Горький.

      На площади СКАЧАТЬ