Целитель. Пятилетку в три года!. Валерий Большаков

Чтение книги онлайн.

      Упав на ковер, поотжимался, стряхивая остатки сонной дремы, и завел комп. То бишь, микроЭВМ.

      «Коминтерн» загудел, зашелестел вентилятором. На экране монитора высветилась четырехлучевая звезда «оськи». Я сразу заглянул в почту. Ага… Два теста… Так… Письмецо из Зеленограда! Я щелкнул «мышей», наведя курсор, и послал на печать. Принтер вздрогнул – каретка суматошно заметалась, поскрипывая и взвизгивая. Плавно вылез лист с распечаткой.

      Гордо хмыкнув, я понес почту на кухню. Разумеется, мамуля уже развела кофейную церемонию – запахнувшись в халатик, то ли священнодействовала, то ли колдовала. Аромат кофия витал, наполняя кухню.

      – Что это вы так рано, Михаил Петрович? – улыбнулась мама, снимая джезву. Бодрящая струя пролилась сквозь ситечко в маленькую зеленую чашечку из полупрозрачного фарфора. – Еще девяти нет.

      – Дела, – отозвался я, плюхаясь на диванчик рядом. – Вам письмо, Лидия Васильевна!

      – Да? – оживилась Лидия Васильевна. – Петечка никак не угомонится…

      – Скучает.

      Прочитав коротенькое послание (еще не напомаженные губы сминались улыбкой), мама вздохнула и приобняла меня за плечи.

      – Ой-ё-ё, ёжечки, ё-ё… Раньше я почему-то думала, что вот – вырастут дети, и тревог станет поменьше. Ага… Больше! И я себя как-то неуверенно чувствую. Уж очень вы быстро выросли и перестаете быть детьми. Ты уж точно повзрослел – и беспокоишь меня постоянно… Мой Мишка, Мишенька уже не в шутку, а всерьез превращается в Михаила Петровича!

      – Таков уж жизненный цикл на стадии имаго, – философически заметил я. – Вредные дети закукливаются в отроков и отрочиц, а потом из коконов вылезают вредные взрослые. А как насчет Анастасии Петровны? Что-то ее не слышно, кстати… Почивать изволят?

      – Изволят… Настя еще ребенок, – женский вздох выдал сомнения.

      – Мам… Девушка со вторым размером груди уже не совсем дитё.

      – Всё-то ты знаешь… – Мать растрепала мне волосы и загрустила.

      – Мам, – я обнял ее и прижал к себе, – не переживай, ладно? В моем списке любимых женщин ты всегда будешь занимать самую первую строчку!

      – Ну, ты меня утешил! – Мама рассмеялась, возвращая очарование утру. – Эх, Мишка, Мишка… Какой же ты у меня большой!

      – Пей свой кофе, – улыбнулся я, – а то остынет.

      «Любимая женщина» отхлебнула.

      – Само то, как наш мастер говорит.

      Шлепая босиком, прибрела сонная Настя в старой маминой ночнушке.

      – Доброе утро, красавица! – приветствовал я ее.

      – Доброе утро, краса-авец… – ответила сестричка, зевая. – Никому к удобствам не надо? А то я надолго…

      – Мокни! – уступил я по-братски.

      Девушка убрела в ванную, и тут же осторожно тинькнул звонок.

      – Кого СКАЧАТЬ