Живу, пока люблю. Татьяна Успенская-Ошанина

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ А каждый имеет право на свой стиль. Ты – романтик, он – реалист.

      – Высоцкий тоже реалист. Но у него нет мата, нет дешёвой грубости. Кроме того, он честный. Он не скрывает, что никогда не воевал, никогда не сидел. Его песни воспринимаются совсем по-другому, чем песни Галича, им веришь. Да, Галич страшно талантливый, нашёл себя и как драматург, и в песне. Только почему он не опровергает слухи о себе, мол, и через войну прошёл, и через лагеря? На самом-то деле ничего такого с ним не происходило, он живёт вполне нормальной, спокойной жизнью. Да, его стукнули по башке несколько раз, да, ему объяснили, что он еврей… Но кому этого не объясняли?

      – А я уверена, он прошёл войну! – возражала Елена. – И через лагеря прошёл! Неужели ты не чувствуешь достоверности?

      Спорили и о Вознесенском.

      Елена была влюблена в его стихи. Евгению они казались претенциозными.

      – Это абсолютно пустой, бесполезный человек! – кричал он.

      – Слушай! – Елена закрывала глаза и перебирала слова: «Тишины хочу…» – Голос её тихий глушил меня. – Разве эти строки мог написать «абсолютно пустой человек»?! – удивлённо спрашивала Елена.

      – Не спорю, есть у него отдельные сильные строки. Но их мало!

      – Мало? Да я тебе могу их читать бесконечно!

      И снова она закрывала глаза. Принималась читать: «Я – горе… я – голос войны…»

      – Он позёр! Неужели ты не видишь? Посмотри, сколько пафоса во всём, что он пишет?!

      – Почему «позёр»? И это вовсе не пафос, это новый век, это время скоростей, сконцентрированных трагедий: «Бьют женщину…» или нестандартной любви, когда любящие свои спины ощущают как лунные раковины…

      Вознесенский голосом Елены превращался в Мерлин, судьбу которой с «самоубийством и героином» спешил передать. Или заставлял её глазами и меня увидеть над собой Антимиры, какие видел он. Но Евгений сопротивлялся, он не хотел власти Вознесенского над Еленой.

      – Разве ты не слышишь? Он уловил этот век. – Елена заглядывает Евгению в глаза. – Он чувствует век и нас предупреждает: «Найдите выход из его трагедий!»

      – Да ни черта он о нас не думает, он во всём видит только себя, одного себя, любимого! Он выкобенивается и кривляется, он стремится сказать как бы повывороченнее. Неужели тебе нравится эта книжка с Озой? Читать невозможно, всё искручено.

      – В «Озе» – любовь. Но, если не нравится «Оза», читай «Первый лёд» – про девочку, мёрзнущую в автомате, разве это не про каждую сегодняшнюю девчонку, которую обидели? Мне тебя жалко, ты слепой.

      – Ты его жалей, а не меня. Вот увидишь, он весь уйдёт в свою архитектуру, в построения и забудет про живое.

      – Зачем строить прогнозы, ты читай то, что он пишет сегодня!

      – Сегодня «Треугольная груша». Не хочу её, к чёрту!

      – Не надо так резко! Ты несправедлив к нему. – И снова Елена чуть слышно читает и наступает СКАЧАТЬ