Лютая охота. Бернар Миньер

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ доцентом университета Тулуза I Капитоль, написала много работ по социологии наркотрафиков во Франции и по идентифицирующим группам, и ее уже не в первый раз приглашали в качестве консультанта.

      – В городах, – начала она, – каиды, которые держат в своих руках наркотрафик, финансируют фундаментализм. Продажа транквилизаторов безбожникам считается законной, ибо она дает финансовую поддержку и ослабляет врага. Главной мишенью фундаменталистов обычно становятся подростки. Их стараются объединять в группы, насаждая в городских кварталах шариат и выстраивая культурно-социологическую границу, отделяющую их от остального населения Тулузы. Салафизмом пропитана половина тулузцев. Шариф Сарр занесен в FSPRT[22]. Она насчитывает двадцать две тысячи человек, принадлежащих к разным разрядам по степени радикализации. Если разряд высок, то надзор осуществляет Генеральная дирекция службы информации. Но Шариф к разряду особо опасных не принадлежит. Скорее, к разряду умеренных. Однако если Шариф Сарр посещает мечеть, известную своими радикальными прихожанами, то это не означает, что ее посещает и Муса. Насколько мы знаем, Муса там не бывает.

      Сервас вспомнил Коран, найденный в комнате Шарифа. Женщина-доцент сделала знак технику, и на стене появилась оленья голова, а потом арбалетная стрела, торчащая из плеча Мусы.

      – Кроме того, я не вижу никакой религиозной символики в этом преступлении. Конечно, его можно расценить как ритуальное, как, впрочем, и любую охоту. Но если бы я должна была с чем-то связать эту ритуализацию и слово ПРАВОСУДИЕ, то связала бы их с некой группой людей, увлекающихся французскими правилами и традициями. Охотой на оленя занимаются по большей части те, кого мучает ностальгия по эпохе, где главенствовали старинный уклад и старинные традиции. В то же время в данном случае они не случайно выбрали себе цель. У них должны быть какие-то сведения о Мусе.

      – Информация о его освобождении появилась в газетах, – раздался чей-то голос.

      – Несомненно. Но почему именно он, а не кто-нибудь другой?

      – Прекрасный вопрос, – сказал Сервас. – Что касается ритуала… – Тут он повернулся к директору научного подразделения. – Оленью маску подвергли анализу?

      – Да. Я показал ее специалисту по оленям из Национальной ассоциации охотников на крупную дичь. Нет никаких сомнений, что это голова благородного оленя, Servus elaphus. Маска сделана из шкуры и части рогов, укреплена кожаными вставками, снабжена молнией на затылке и ремешком под подбородком. Вещь уникальная, стопроцентно ручной работы.

      Глава технической и научной полиции оглядел присутствующих.

      – Шестьдесят тысяч, – сказал он. – Это количество благородных оленей, ежегодно истребляемых во Франции. Шестьдесят тысяч… Но не думайте, что популяция на столько же сокращается. По мнению специалистов, олень сейчас обитает более чем в половине французских лесов, а тридцать лет назад обитал менее чем в двадцати процентах. Вопреки мнению некоторых специалистов, охота на СКАЧАТЬ