Методологические поиски в сфере социального и гуманитарного знания в XIX – начале XX в. сопровождались установлением прочных междисциплинарных контактов исторического знания, в первую очередь с социологией и психологией, причем здесь надо учитывать, что речь идет не только, а зачастую и не столько о социологическом и психологическом поворотах в исторической науке, сколько о задействовании исторической фактологии в социологических и психологических построениях.
Начало полидисциплинарности положили, по-видимому, антропологический поворот и новая историческая наука, связанные во многом с так называемой школой «Анналов». Одновременно со становлением полидисциплинарности идет процесс размывания дисциплинарной определенности, достигнутой к началу XX в. П. Нора пишет:
Враждебность «Анналов» в отношении событийной, политической, военной, дипломатической, биографической истории в принципе не означала приговора национальной истории, но на деле подготавливала его, потому что национальная история всегда писалась только как линейный рассказ о причинно-следственных связях[215].
Методологические поиски в этот же период шли и в российской (советской) исторической науке, сосредоточившись в предметных полях историко-архивоведения и связанного с ним источниковедения как менее подверженного идеологизации.
Но если антропологический поворот происходит в историческом познании, то следующий непосредственно за ним лингвистический поворот, фундированный неопозитивизмом и аналитической философией, затрагивает всю сферу науки и разворачивает научное знание в сторону гуманитаристики. Правда, еще Э. Гуссерль (1859–1938) обращал внимание на то, что любая наука, по сути, – гуманитарный феномен. В середине 1930‑х годов философ писал:
…подстраивать под науки о духе, желая сделать их якобы точными, естественно-научный фундамент – абсурдно.
И далее:
…естествознание (как и всякая наука вообще) представляет собой духовную деятельность, а именно деятельность сотрудничающих ученых; как таковое оно наряду с прочими духовными явлениями относится к кругу фактов, подлежащих духовно научному объяснению. Не бессмысленно ли это и не логический круг, когда историческое явление «естествознание» хотят объяснить естественно-научным образом, привлекая для этого естественные науки и открытые ими законы, которые сами – часть проблемы, ибо представляют собой духовный продукт?[216]
Выскажем предположение, что здесь возможны параллели, хотя СКАЧАТЬ
214
См., например:
215
216