Мир Гаора. Сторрам. Татьяна Николаевна Зубачева

Чтение книги онлайн.

      Каждый день похож на другой и всё равно на особицу. Потихоньку укладывались в памяти слова, имена, лица, правила и порядки.

      Здесь тоже пели, в выходной дозволялось. Выяснилось с одеждой. Да, как он и думал, просто хозяину так удобнее, чтоб все одинаково ходили, тогда только размеры подобрать и всё.

      Зуда больше не приставал к нему и вообще стал таким тихим, что Гаор вообще его не замечал. Вот только Тукман… Гаор старался держаться от него подальше, но мальчишка вечно попадался ему на глаза, то и дело оказывался в опасной близости, и у Гаора всё чаще чесались кулаки врезать этому дураку уже всерьёз.

      В один из вечеров, после ужина Гаор уже привычно размялся, отжался – довёл все-таки до пятидесяти – и прикидывал, выдержит ли его вес верхняя перекладина, скреплявшая под потолком стояки коек, уж очень хотелось поподтягиваться – он и в училище любил турник больше других снарядов. Рубашку и штаны Гаор на разминку снимал, оставаясь в нижнем белье – эту декаду он носил армейский комплект, такой привычный и даже приятный, ему совсем новый и целый выдали. Внимания на него уже никто особого не обращал, как и в камере тогда привыкли же к его отжиманиям, а тут ещё волшебная, как он убедился, формула: «Матуха велела», – избавляла от любых вопросов. Словом, всё хорошо, и на тебе! Опять Тукман рядом. Вылупился и смотрит. И так лезет, того и гляди, опять руки распустит, а он в одном белье. Гаор выругался в голос с досады и пошёл одеваться. Тукман, похоже, обиделся, на что Гаору было трижды и четырежды плевать, а временами и хотелось довести дело до драки, но что бывает за драку, ему сказали. Если узнают надзиратели, то двадцать пять «горячих» точно обеспечено, а не узнают, так Старший сам тебе накостыляет за милую душу. За надзирательские хоть пожаловаться другим можно, а Старший влепит, так жаловаться некому. Сам виноват! Потому Гаор и решил просто уйти. Сегодняшнюю норму он уже выкурил, но можно просто постоять с остальными курильщиками, а заодно, может, и выяснить, куда ещё бегают курить: в умывалке не все курят, куда-то же уходят. И тут его окликнул Старший.

      – Рыжий, пошли.

      – Иду, – сразу ответил Гаор, заправляя рубашку в штаны.

      Ни куда, ни зачем он не спросил по неистребимой армейской привычке к подчинению.

      Вслед за Старшим он прошёл по коридору… к Матуне? Совсем интересно! Может, чем-то помочь надо? Он уже как-то разбирал для Матуни рваные и мятые коробочки, читая надписи. Но в кладовке Матуни их ждали. Мать, остальные матери, Мастак, степенный немолодой Юрила и пользовавшийся общим уважением, как уже заметил Гаор, светловолосый в желтизну и с необычно светлыми голубыми глазами Асил, по комплекции не уступавший памятному по камере Слону.

      Все стояли в глубине кладовки, и как только он и Старший вошли, Матуня ловко задвинула самодельный засов.

      Гаор насторожился.

      – Проходи, – мягко подтолкнул его в спину Старший.

      На суд похоже – подумал Гаор. Но судить его не за что, если и нарушил он что, то по незнанию. До сих пор к СКАЧАТЬ