Зиму они пережили. Было голодно, но каждый день они что-нибудь съедали.
С приходом весны стало полегче. Они с сестрой собирали молодые растения и готовили разные похлёбки и салаты. Сестра с бабушкой затеяли маленький огород рядом с домом и скоро у них на столе была и редиска, и молодой зелёный лук.
Конец весны и лето того голодного года они прожили уже не так голодно. Родственники из соседнего села давали им вишню, яблоки и груши из своего сада. Несколько раз из города приезжал отец и каждый раз привозил чего-нибудь съестного. Сам отец выглядел очень измученным и похудевшим.
Осенью, в конце сентября, к ним вернулась мать…
Николай не любил вспоминать то голодное и тяжёлое время.
Вот и сейчас он осторожно и надёжно упрятал это воспоминание в дальние уголки памяти…
Вскоре он уснул.
12
Проснулся Николай ближе к полудню от голосов.
Голоса были отовсюду. Голоса были разные: мужские, женские, детские, громкие, хриплые, звонкие, грубые… Говорили обо всём: все разговоры были о жизни.
Прямо под полкой Николая сидели женщина в старом потёртом пальто и маленькая худенькая девочка с белыми как выжженная трава волосами. Напротив них ехал седой небритый мужчина в замызганной гимнастёрке и ватных штанах, левая штанина которых была завязана узлом на деревяшке вместо ноги. Женщина рассказывала мужчине о том, как они жили с дочкой в одном далёком городе и как срочно им пришлось покидать свой дом и ехать на восток, убегая от наступающих врагов. С собой они смогли взять совсем мало вещей, а скоро будет зима. Солдат-инвалид только вздыхал и кивал в ответ головой. Женщина жаловалась, что мало тёплой одежды, особенно для дочери.
И на самом деле, оглядев девочку, Николай подумал, что одета она в какие-то грязные лохмотья. Порывшись в своём вещмешке, Николай достал кусочек сахара и протянул его вниз девочке. Девочка посмотрела своими бледно-голубыми, почти белыми глазами снизу вверх на Николая и осторожно-испуганно взяла сахар своими маленькими, словно кукольными, пальцами. Женщина начала горячо благодарить Николая за угощение, а девочка тихо, еле слышно, прошептала: «Спасибо, дядя». Николай отвернулся к окну, потому что глаза его стали почему-то влажными.
Разговор внизу продолжался.
Седой инвалид, кряхтя, говорил женщине:
– Даже не знаю, чем вам помочь. У самого, кроме костыля и деревянной ноги, мало, что есть.
Под головой у Николая лежал его вещмешок. В этот момент щекой он ощутил что-то мягкое и вспомнил, что сестра связала ему шерстяной длинный шарф, который он взял с собой. Он достал его. Это был не просто подарок – это было воспоминание о доме, о родных близких людях. Ему не хотелось расставаться с подарком сестры. Но эту СКАЧАТЬ