мужчине в рыбьи глаза, как в сердцах отпускает в бессилии, прижимая к кривящемуся лицу трясущиеся ладони. Громкий жалобный крик «ненавижу!» птицей рванулся из кривящихся губ. Долговязый падает, но и сидя продолжает неловко пятиться от родителя прочь. Отчаявшийся, согнувшийся под тяжестью неимоверного горя мужчина с силой растирает глаза и уходит, быстро, не оглядываясь, а мошенник так и трясётся от страха. Не отводя глаз от жалкого типа, девочка с трудом поднимается и достает из-под маминой подушки красивый изогнутый кинжал, заляпанный красным. С каждым движением хрупкое тело её наливается силой. Черная клубящаяся энергия злости переполняет детское сознание. Оно вздыбливается, распухает и разделяется. Теперь Мышка здесь и не здесь. Она растеряна и не понимает, что с ней творится, но противиться чужой воли нет сил. Сейчас она всюду. Своим новым невидимым телом она способна дотянуться до звёзд. Но не этого сейчас жаждет неистовый дух у малышки внутри. И вот она уже склоняется над дрожащим мошенником властной фигурой, сверкая мраморным ликом, и наносит прямой страшный удар. Она ясно слышит, как хрустит его позвоночник, это музыка для её чутких ушей. Видит, как уходит жизнь из его округлившихся глаз, впитывает его страх и агонию смерти, наполняется ими, купается в густых эманациях ужаса. По хрупким костям пробегает приятная тёплая дрожь. Всё детское тело пылает неистовым пламенем, разжигая бурлящую кровь. Вот она уже дома бьётся в конвульсиях, судорожно стянув с лица маску. Тонкие пальчики, белые от напряжения, едва не ломаются, прижимая ту к суматошной груди. Сердце Мышки заходится в бешеной пляске, и она, задыхаясь, натужно кряхтит. Карие глаза теряют свой блеск, беспомощно закатываясь под опухшие веки. Девочку рвёт кровавыми хлопьями, внезапно вбежавший отец кричит от бессилия, прижимая к груди свою крошку, и, беззвучно рыдая, сползает на пол. Маска падает из ослабевших рук девочки на пол рядом с кровавым кинжалом, сердце конвульсивно сжимается, толкая в последний раз бурлящую кровь по сжавшийся венам, и замирает. Словно срубленный дуб, безутешный отец падает рядом, не выпуская из рук бездыханное тело ребёнка. Растерянный взгляд его натыкается на кинжал. Тот, сверкая рубинами, скромно лежит на полу и манит, жаждая напиться крови, а под ним растекается алая лужа.
Разум отца затуманило жгучее горе, и вспотевшей рукой потянулся мужчина к сокровищу. Коснулся дрожащими пальцами глянцевых самоцветов и сжал в кулаке орудие смерти. Один мощный взмах, и всё кончено.
***
1996 год 4 Июля
Нацепив белый халат, Виктор робко топтался в пустынном сквере, внимательно оглядываясь по сторонам. В засаде едва дышали оперативники, боясь выдать себя тёмной крадущейся тени. Вот силуэт робко приблизился к подставному и замер в замешательстве. Несмотря на тусклые отблески в кромешной тьме, Виктор тут же признал в силуэте того самого руководителя кооперативом. А кого ожидал повстречать тот, вот это вопрос. Скрыться Семену Абрамовичу не дали, и уже через полчаса он давал показания в отделении, трясясь и гремя наручниками
СКАЧАТЬ
