Мама. Леля. Грибное лето. Нина Артюхова

Чтение книги онлайн.

      В буфете, кроме них, не было никого.

      – Спасибо вам, вы очень хорошо говорили! – начала Светлана, развертывая конфету. – Юлия Владимировна, я теперь знаю, откуда директоров берут!

      – Что, что?

      Светлана, с вязкой конфетой во рту, быстро рассказала о недоумении маленькой внучки Евгения Федоровича.

      – Пословица такая есть: «К старости человек либо умный, либо глупый бывает». Так вот, если к старости человек станет умным, его нужно сделать директором школы – в идеале, конечно!

      «Язык» был ломкий и очень вкусный. Наконец и с «языком» и с чаем было покончено.

      Обе встали. Светлана вдруг сделалась серьезной:

      – Юлия Владимировна, мне хочется у вас спросить… одну вещь. Можно?

      – Да спрашивайте, когда вам захочется! Вы же знаете, я всегда чем только могу…

      – Это – не о школе.

      Светлана быстро оглянулась на буфетчицу – та смирно сидела, отделенная пирожками и бутербродами от остального мира.

      – Это очень… женский вопрос. Понимаете, у меня никого нет, с кем бы я могла… посоветоваться.

      У Юлии Владимировны что-то появилось в глазах… сочувствие… любопытство… одобрение. Так, наверно, еще в каменном веке бывало, когда одна женщина другой женщине…

      – Я, кажется, догадываюсь, о чем вы хотите спросить. Ну-ну!..

      Когда Светлана звякнула ключом, желая открыть, дверь вдруг распахнулась сама. Костя стоял в шинели, видимо, только что пришел. В передней было темно.

      – Добрый вечер.

      – Добрый вечер.

      Он нечаянно дотронулся до ее плеча, как бы испуганно отдернул руку и зажег свет.

      – Ужинать хочешь?

      – Да, пожалуйста.

      Поужинали в таком же стиле – будто он в гостях, а она не очень разговорчивая хозяйка. Потом Костя зажег лампу над диваном и взял книжку. А Светлана подсела к письменному столу.

      Каждая тетрадь – как знакомое лицо. И почти уже знаешь, какое у какого лица будет выражение. Но сегодня и ошибки, и кляксы, и красивые буковки в тетрадях отличников – все какое-то неодушевленное. И отметки ставишь без радости и без негодования.

      В комнате полутемно и тихо. Где-то очень далеко, через две двери, у соседей, чуть слышно пробили старые-престарые настенные часы. Сначала один раз, потом через бесконечно долгий промежуток времени – десять раз. Еще, казалось, несколько часов прошло – опять намек на звук: дин-дон! – половина одиннадцатого.

      Да что же это такое!

      Светлана отодвинула тетради и громко спросила:

      – Костя, что случилось?

      Он сейчас же ответил:

      – Очень неприятная вещь случилась – я тебе стал отвратителен!

      – Костя, пойди сюда!

      Даже заплакать хотелось, так быстро он подошел и схватил ее руки.

      – Костя, слушай! Мне нужно тебе сказать…

      – Что СКАЧАТЬ