И еще одна.
И еще…
Стась бежала по перилам. Легко, уверенно, не напрягаясь. Не так уж это и трудно. Главное – не вспоминать, на каком ты этаже. И не смотреть вниз. А остальное – ерунда.
Они пока отставали балкона на полтора, не больше. Слишком мало, чтобы успеть разбить балконное стекло, пробежать через номер и открыть дверь в коридор. Но это ее не беспокоило – она знала, что скоро сумеет довести отрыв балконов до трех, а этого вполне хватит, если клювом не щелкать.
Беспокоило ее другое – здесь, в отличие от бара и веранды, не было людей. С одной стороны – неплохо, никто не путается под ногами. Но существует ведь и другая сторона. Интересно, скоро ли они о ней вспомнят?
Плафон дневного света взорвался тысячами мелких осколков почти над ее головой.
Ну, вот и вспомнили. Сообразительные ребята, ничего не скажешь.
Идеально было бы добраться до угла, но уже вряд ли выйдет…
Она взлетела по решетке с ловкостью перепуганной макаки – те, сзади, опять не успели, пуля чиркнула по металлу где-то на уровне ее подошв, решетка отозвалась гулкой дрожью под пальцами – и все, в следующее мгновенье она уже больно ударилась коленками об пол балкона восьмого этажа.
Этот балкон был уже, но без разграничивающих решеток. Правда, и без окон-дверей, но на той стене, что выходит в сторону города, должна быть пожарная лестница, а двумя этажами выше…
Завернув за угол, Стась затормозила так резко, что ее занесло, развернув к перилам.
На площадку двумя этажами выше спускался боевой бот.
Синий.
И еще два зависли над крышей…
Еще позавчера она метнулась бы навстречу бывшим коллегам, с радостными воплями и перекошенной от неожиданной удачи мордой.
А вчера был суд.
И презрительная рожа общественной защитницы. И много чего было вчера. Например, аннулированный секретный счет. И впавшая в благородное негодование Ник. И голос Рен из глубины ночного табла. Были слова крысомордого.
И совсем не важно, что это самое «вчера» растянулось на три недели, право, совсем не важно…
Короче, бросаться с приветственными воплями навстречу почему-то не хотелось. Ну не хотелось. Совсем. Больше того – возникло вдруг откуда-то странная уверенность, что настоящие неприятности только начинаются.
Куда же теперь?
Роллинг, Роллинг, мы погибли…
Базовая
Штаб-квартира АИ
Фрида
Курьеру было лет десять, но вовсе не юный возраст уберег ее честитские погончики от срывания, а ее саму от гауптвахты, когда влетела она, запыхавшаяся, с восторженным воплем:
– Поймали!!!
СКАЧАТЬ