Открытый город. Теджу Коул

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ вспоминаю, говорил в основном он. Я научился у него искусству слушать, а также умению воссоздавать контур истории по фигурам умолчания. Профессор Сайто лишь изредка рассказывал мне хоть что-то о своей семье, зато поведал о своем пути в науке и об отношении к важнейшим проблемам своей эпохи. В семидесятых он выполнил аннотированный перевод «Петра-Пахаря», сделавшийся, как оказалось, его самым заметным научным достижением. Об этом он говорил с прелюбопытной смесью гордости и разочарования. Намекал, что был еще один крупный проект (на какую тему, умалчивал), так и не доведенный до конца. О битвах за власть на кафедре тоже рассказывал. Помню, однажды весь день напролет делился воспоминаниями о бывшей коллеге, чье имя тогда, когда он его произнес, ничего мне не говорило, а теперь изгладилось из моей памяти. Во времена борьбы за гражданские права она прославилась как общественная активистка и одно время была в кампусе такой знаменитостью, что ее лекции по литературоведению неизменно проходили с аншлагом. Профессор Сайто сказал, что она была умна и проницательна, но принадлежала к числу тех, с чьим мнением он никогда не смог бы согласиться. В нем она возбуждала восхищение и неприязнь одновременно. Помню его слова: «Загадочно, она была дельным исследователем, в конфликтах тех времен стояла за правое дело, но вот как человека я ее не переваривал. Она была резкая и эгоистичная, упокой Господи ее душу. Тем не менее здесь вы не должны говорить о ней ни одного дурного слова. Ее до сих пор считают святой».

      Когда мы подружились, я взял за правило видеться с профессором Сайто два-три раза за семестр, и эти встречи сделались для меня драгоценнейшими моментами, одними из лучших в последние два максвелловских года. Я стал видеть в нем этакого названого дедушку, по характеру ничуть не похожего на обоих моих родных дедов (только одного из них я знал лично). Мне казалось, что с ним у меня больше общего, чем с теми, кто по воле судьбы мне кровная родня. После выпуска, когда я уехал вначале в Колд-Спринг-Харбор заниматься наукой, а затем в Мэдисон в медицинскую школу, общение заглохло. Мы обменялись двумя-тремя письмами, но разговаривать в письменной форме оказалось нелегко: ведь истинной сутью наших бесед были не новости, не информация о переменах в жизни. Но, вернувшись в Нью-Йорк, чтобы поступить в интернатуру, я виделся с ним раз за разом. Первая встреча была совершенно случайной – правда, в тот же день, когда я о нем вспоминал, – у продуктового магазина близ Сентрал-Парк-Саут: он вышел прогуляться, опираясь на руку сиделки. А в следующий раз я без предупреждения – как он мне и рекомендовал – заглянул к нему в гости и обнаружил, что он по-прежнему, как и в своем кабинете в колледже, проводит политику открытых дверей. Кофе-машина из этого кабинета теперь простаивала в углу без дела. Профессор Сайто сказал мне, что у него рак простаты. Болезнь не вполне подточила его силы, но он перестал бывать в кампусе и предпочитал принимать посетителей дома. Его круг общения сузился настолько, что профессор наверняка огорчался; СКАЧАТЬ