В плену времени – 2. Повести. Тамара Ла

Чтение книги онлайн.

      Ицар поднял брови, словно удивляясь.

      – А что самое худшее?

      Гелиодор молчал. Поднявшись, он прошел в каюту, взял там светлое покрывало, подошел к Лабиру и накрыл его, затем прошел на нос корабля, закутался со всех сторон плащом, накрыл им голову и, сев, вновь стал недвижим.

      Ицар вошел в тесное пространство маленькой каюты, со стенами, сплетенными из ивовых ветвей, и улегся на ковер, разостланный на полу, чтобы отдохнуть пару часов после полудня.

      Лет с двадцати пяти жизнь и смерть ему стали одинаково равны. Потому что он отчаялся понять их смысл. Совершенно не понимал, что это такое – сон ночью и сон днем. Нет ни раскаянья во всех своих поступках, ни особых надежд на будущее. Когда годами и десятилетиями на важнейшие вопросы не получаешь ответы, то всё становится безразличным. Раз ответов нет, то, значит, и вопросы не нужны.

      Через два часа он проснулся, сел и тут же из кувшина налил в широкую киликийскую чашу красное легкое вино и начал втягивать его в себя, с наслаждением прикрыв глаза.

      Близкое со всех сторон шумело море, и шум его – вечный гимн Красоте. Море – само воплощение Красоты.

      Гелиодор вошел в каюту. У него по-прежнему был страдающий и какой-то потерянный вид.

      – Теперь нас всех ждут несчастья, – с отчаянием сказал он.

      Пират поставил опустевшую чашу на поднос из лимонного дерева, лежавший на ковре, рядом с кувшином вина. Потянулся и зевнул.

      – Ах, Гелиодор! Только не плети мне басен! Перестань! Я давно знаю, что между поступками человека и его судьбой нет никакой связи. У тебя больной вид, но с собой у тебя никаких лекарств нет. Как же ты, знаменитый врач, собираешься лечить самого себя? Уж наверняка, себя ты не сможешь вылечить! – и кариец весело расхохотался.

      – Я болен не от раны, а от смерти Лабира.

      У Гелиодора – отчаявшееся и расстроенное лицо. Он отказался от еды, глотнул только воды из кувшина и в полутьме каюты уселся в угол, спасаясь от раздражающего света дня. Снова накрыл лицо плащом. Перед ним, как в бреду, стояло лицо Лабира, звучали его слова, которые он говорил и которые мог еще сказать. Мысленно он продолжал все время говорить с Лабиром, мучаясь своей презренной ролью палача перед ним.

      К вечеру он вышел на палубу, помочился за борт.

      Он увидел, что моряки отодвинули накрытое тело Лабира в тень борта. С сжимающимся сердцем и судорожно стиснутым горлом Гелиодор удержал себя от желания подойти и взглянуть на Лабира, чтобы с болью удостовериться, что его уже нет среди живых. Теперь с этим уже ничего не поделаешь.

      Сидевший в кресле возле главной мачты Ицар взглянул на Гелиодора голубыми, по-мужски твердыми глазами – они – точно бериллы, что блестят на широком ожерелье на его груди.

      – Ты же сам хотел разделаться с ним, так зачем теперь жалеешь?

      – Что ж, может быть ты прав… Лучше убить одного СКАЧАТЬ