Гулящие люди. Алексей Чапыгин

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ поправляя колпак, надувая красное лицо, закричал татю:

      – Эй, служилой! Чего зришь, не поможешь?

      – Не мое то дело! – гукнул тать. – Я из Кремля с караула иду!

      Люди оттесняли стрельцов от высокого попа, он, в черной камилавке, надвинутой на самые глаза, с лицом, замаранным грязью, кричал время от времени, и голос из него шел, как из медяной трубы:

      – За веру отцов и дедов! Ратуйте, детушки! Разгоним антихристовых выродков! Ужли не разгоним?! Да един я угнал седмь скоморохов, бубны им изломил! Ратуйте во имя Иисуса за шестиконечный крест противу латинского крыжа-а!

      Сенька видел в правой руке попа деревянный черный крест, высоко поднятый, в левой поп держал тяжелое кропило и так им махал, что двенадцать стрельцов не могли с попом совладать. Сеньке хотелось подраться, но он не знал, за кого идти: за попа или стрельцов, и еще тать в виду… Подьячий привел стрельцов, много их было, они навалились на попа, сбили с ног. Поп глухо, как из бочки, бубнил, когда его распластали в грязи:

      – Добро су! За волосы волокут Никоновы доброхоты… ребра ломят! Так-то нам за веру Иисусову…

      Толпу разогнали. Попа привязали к телеге вервями.

      Сенька заспешил домой, сторожа запирали по городу[13] решетки. Когда он пришел, то мать Секлетея Петровна заставила умыть руки и стать на молитву:

      «Чего боялся – на то налез…» – подумал Сенька, но скоро кончил молитву – пришел тать и брат Петруха, а с ними приволокся хромой монах.

      – Будь гостем, отец Анкудим! – сказал тать.

      – Спаси, сохрани… укрыли от темной ночи, от лихих людей. Можно на Иверское мне на подворье[14], да там перекрой идет…

      Брат Петруха, ставя мушкет в угол, спросил:

      – Нешто ты их боишься, лихих-то? Что с тебя, святого, содрать!

      Тать сказал:

      – Не святой! Чего грешишь! Был купец, государев акциз[15] утаил, а за то на Ивановой на козле бит кнутом[16] двожды…

      – То, Лазарь Палыч, горькая правда! Животишки мои до едина пуха отписали на великого государя[17]…

      Все помолились и сели за стол.

      – Ну, и дело у тебя, я чул, отец, было с протопопом…

      – Дело, Петруха, дело – колесом задело… не мое то дело – я глядел только, как бились стрельцы иного приказа…

      – Поди теперь далеко угонят Аввакума?

      – Ковать зачали да за приставы взяли, чай, не близко утянут.

      – Ой, бедной, ой, страдалец! – сказала мать и перекрестилась.

      – Молились бы по старине, спаси, богородице, а то, вишь, Никон указал старые служебники жечь… Оле! добрые хозяева – лют Никон и монасей не милует, величает бражниками…

      Тать слушал монаха, зевнул, покрестил рот:

      – Гордостью обуян аки сатана!

      Мать отошла к печи, вернувшись, подала чашку щей.

      – Чернцу, – он ведь смиренник, – СКАЧАТЬ