Гулящие люди. Алексей Чапыгин

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ надо… могут ножом порезать сзади, а мне жалко тебя… – И как бы про себя прибавил диакон: – На трудный путь послал отрока господине наш!

      – Уж разве угодное тебе створить? Дай, отец, вон тот, что короче, с медным подзором.[89]

      Сенька, сбросив кафтан, надел кольчугу. Под кольчугой – она была короткая – по рубахе натянул ремень, к ремню привесил шестопер. Повязался голубым кушаком по скарлатному розовому кафтану.

      – Добро, Иван! Диакон перекрестил его:

      – Мир болеет, и злой он! Иди в него, отрок, яко да Ослябя инок.[90]

      Они обнялись, Сенька ушел…

      Чем ближе подходил он к Варварскому крестцу, тем сильнее била в голову кровь, и весь он раскраснелся. В ушах звенело. Сенька боялся, что не услышит Спасских часов. Он думал и не мог прибрать мыслей-что отвечать ей… боярыне, что? «Манит… и я не могу терпеть без нее… Беда от патриарха! А ну, уйду с Тимошкой!»

      Время тянулось долго… Потом ударило на Фроловской башне получасье с полдня, и Сенька увидал, как высокая черница с лицом, повапленным белилами да сурьмой, вошла, помолившись, в распахнутую часовню, зажгла свечу к образу Спаса.

      Он подошел к дверям. Она, едва сдерживая себя, шагнула к нему… В дороге боярыня спешила больше и больше. Когда не было встречных, ловила его руку тяжелую, непослушную и прижимала к своей груди. Рука его содрогалась от ударов ее сердца. Они ничего и никого не замечали, а навстречу им шли люди с носилками, на носилках лежали, стонали больные, носилки приносились к ближней церкви, ставились у паперти, выходил из церкви поп с напутствием, бормотал отходную. Заунывно звонили в разных концах города…

      – Долго, долго! Ходить борзо не умею…

      Обошли часть Кремля по-за стены, пришли в слободу Кисловку. В Кисловке жили царицыной мастерской палаты швеи и рукодельницы. Старая опрятная баба отперла им.

      – Кто? Кого бог дает? Крещеные ли? Боярыня сдернула с кики куколь.

      – Радость ты моя! Матушка боярыня! Вот кому молиться буду, как богу, о Феклушке сестрице…

      – Горницу нам, Марфа! Да чтоб чужой глаз чей не видел…

      – Ой, матушка, кому нынче доглядывать? Все текут к церквам, кто богобойной, а тот, кто лихой да бражник, – у кабака до сутемок… болесть кого куда гонит…

      Они прошли в горницу. Старуха ушла, боярыня заперла дверь на щеколду. Спешно падали на пол черные одежды, а на черное – комком и боярское платье вместе с шитым золотом повойником.

      – Ух, какая на тебе рубаха! Сколь звону в ней, сколь весу… Сенька стащил с плеч панцирь.

      – Семен! Месяц мой полунощный…

      – Боярыня!

      – Кличь Малка! Меланья… Малка, Малка!

      – Ты как в мале уме…

      – Хи, хи… Я и впрямь малоумна… от тебя малоумна, месяц мой!

      Боярыня раскраснелась, будто кумач. Кармин да белила с нее наполовину сошли, притираньем замарало Сеньке щеки и губы.

      Когда садились к столу, Марфа сказала Сеньке, помочив рушник у рукомойника:

СКАЧАТЬ