Из моей тридевятой страны. Елена Айзенштейн

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ девятнадцатого века, с наслаждением рассматривала и любимую старую графику, загадочные сокровища ятей, еров, азов, ижиц русской азбуки. Художественная игра, некоторым кажущаяся нарочитой, давала силы жить и писать, приближала к пушкинскому и цветаевскому веку, рождала особую авторскую стилистику. Вообще, связь с театром у Ахмадулиной гораздо глубже и значимее, чем может показаться на первый взгляд. В посвящении художественному руководителю «Театра на Таганке» Ю. Любимову Ахмадулина написала свое пожелание:

      Прямик указывают к цели

      и повеленье, и совет:

      жить так – как на отверстой сцене,

      на страже совести своей.13

      Эта мысль и о себе, для Ахмадулиной предстояние перед читателем часто уподоблялось присутствию на сцене («Пришла и говорю…»). Именно с театром, с его прекрасными колоннами, связывалось у Ахмадулиной в детстве первое понятие о счете, с театром – ее собственное поэтическое назначение:

      Считать я стала до восьми

      в семь лет. Вёл путь высокородный

      дитятю, сквозь разор весны,

      в театр – большой, восьмиколонный.

      С театром связано у Ахмадулиной и первое осознание своей близости к народу. Народ, в понимании Ахмадулиной, – те, кому дорого искусство, искусство театра, в том числе:

      Балета маниаком став

      роднёй и ровнею народа

      очнулся он. И всем устам

      всех ярусов он вторил громко

      Как мне взлетать и падать где?

      Я – старой грамоты вiола

      Моё с Борисом па-де-де,

      примите, Катя и Володя.

      Себя в этом стихотворении Ахмадулина определяет старинной виолой, одним из инструментов камерного оркестра, сопровождающего балетное действие. «Па-де-де» – нерасторжимая творческая и духовная связь с мужем, с театральным художником Борисом Мессерером.

      Вполне закономерно обращение Ахмадулиной в стихах к одной из самых замечательных пьес А. П. Чехова – «Вишневый сад». Свое стихотворение Ахмадулина так и назвала «Вишневый садъ» (2006), с ятем на конце, в подражание 19 столетию, в знак родства с Чеховым. Стихотворение открывает мысль о невозможности творчества, о немоте, но вот поэт начинает писать, несмотря на то, что «белый свет – спектр, сумма розней, распрей», мир – сумма трагедий, но Автор уходит из настоящего в воображаемый, радужный мир, и возлюбленный Ахмадулиной образ сада становится знаком прекрасного февральского дня. Стихотворение дописывается ночью: поэт рисует картину ночи: зарю, сад, по-ночному освещенные заснеженные деревья:

      Не описать ли… не могу писать…

      Весь белый свет – спектр, сумма розней, распрей.

      В окне моём расцвёл вишнёвый сад —

      белейший семицветный день февральский

      Сад – самоцветный самовластный день.

      Сомкнувши веки, что в окне СКАЧАТЬ