В Петербурге летом жить можно…. Николай Крыщук

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ звонят в столицу. Слышу, подтверждают им, что я есть, что просто не успели еще о моем существовании сообщить, а так-то забронирован для меня номер девятнадцатый.

      При слове «забронирован» почувствовал я легкий восторг самоуважения.

      – А может быть, оставим его в прежнем? – спрашивает нахально контора.

      – Нет-нет, что вы? – на том конце провода. – Для него забронирован девятнадцатый.

      Администраторша с кукольным личиком смотрит на меня удивленно, прикидывая, что ей предстоит в будущем изображать: восторг, подобострастие или легче вступить в неформальные отношения во время круглосуточного дежурства…

      Как встретил меня этот девятнадцатый! Так, будто не переводя дыхания ждал меня не только эти два дня, но и всю жизнь.

      Солнце играло в нем само с собой. На немецких обоях были нарисованы русские березки. Труба скупо протекала по капельке в минуту, радуясь, по-своему, встрече.

      Я бросился к тумбочке – она была хоть и поменьше прежней, но с ручками. А главное, на ней стояла недавно вымытая и сухая пепельница. Упал на тахту – не визжит. Включил лампу – горит! В углу брызги от итальянского шампанского запеклись – вот какие люди здесь жили. Я начинал понимать взгляд администраторши. Но это неожиданное повышение в чине мне, как, уверяю, и любому бы из вас, показалось просто восстановлением справедливости.

      За окном пейзаж хоть и похуже, зато никаких тебе истребляющих покой звуков жизни. Слева, высунешься, видны столовая и библиотека. Проснешься утром, посмотришь и сразу можно понять, что они там себе думают – библиотека и столовая.

      Включил кран и тут же свалился без сил. Через час просыпаюсь – сразу к воде: холодная. То-то же!

      Выхожу: матери молодые, симпатичные детей прогуливают. Старички благородно беседуют и мне, улыбаясь, кивают. Я изображаю искренний же поклон. ВМW прямо у моих ног притормаживает, и товарищ мой из него выходит.

      – Привет, – говорит, – и ты здесь? Заходи вечером, попьем чайку или чего-нибудь покрепче.

      Старик вчерашний идет мне навстречу с пластырем на лбу, бьет себя рядом с пластырем и говорит зазнаисто:

      – Подрался вчера!

      – Я тоже, – отвечаю, – ночь всю эту во внутренних борениях провел. – И оба мы с ним хохочем.

      – Пошли, – говорит старик и подмигивает, – би-гус. На обед – бигус.

      Возвращаюсь с обеда и ловлю себя на том, что как-то весь подпрыгиваю. Мысли при этом в голове рождаются все такие философские и законченные. Что еще надо человеку для счастья? – думаю законченно. Или законченно тоже: что это мы так странно живем – сначала все отчаянные какие-то, потом все какие-то мучительные? И наконец: надо бы еще послужить человечеству.

      Вдруг вижу, в мой бывший номер мужик ключом никак не может попасть. А рядом чемоданчик стоит. Так мне на какой-то момент опять муторно стало, вроде как от понимания круговорота беды в природе. Потом подумал: может быть, для него тоже лично забронировали? Тогда ведь совсем СКАЧАТЬ