Название: Проходящий сквозь стены
Автор: Александр Сивинских
Издательство: Сивинских Александр Васильевич
Жанр: Городское фэнтези
Серия: Проходящий сквозь стены
isbn:
isbn:
Кирпич и дерево пропускали меня отлично. Стекло, лёгкие бетоны и пластик – хорошо. Железобетон – удовлетворительно. Зато металл… После попытки атаковать стальную дверь я насилу сумел вернуть себе человеческий облик. А выпал из неё такой отвратительной массой, что зеркало, стоящее в прихожей, треснуло, отразив кучу слизи, которой я стал. После я мучительно хворал целую неделю. И ещё целый месяц не проходил странный изматывающий зуд – не снаружи, а как бы изнутри тела. Чешись, не чешись, всё едино: зудит, да и только.
Не скоро после того я возобновил опыты. И был уже значительно осторожней.
Прохождение через преграду – огромный стресс для организма. Практиковать его лучше всего на полупустой желудок, хорошенько выспавшись, в спокойном, сосредоточенном на достижение результата состоянии духа. Проникновение «на нервах» (таким было первое) удаётся раз в году, да и восстанавливаешься после него втрое дольше. Но в любом случае заниматься этим делом слишком часто не стоит. Есть риск серьёзно подорвать здоровье. Я как спортсмен-чемпион, который способен на рекордный прыжок, толчок, забег, заплыв. На то, что другим не под силу. Однако вряд ли подобный супермен станет поминутно рвать трехсоткилограммовую штангу или пробегать стометровку быстрее девяти секунд, разрывая жилы и калеча связки.
Побочным эффектом является возможность в первые минуты после проникновения видоизменять собственное тело. Видимо, межмолекулярные связи на момент выхода из стены до такой степени ослаблены, что организм становится сверхпластичным. Одним волевым усилием из него можно лепить что угодно. Хоть пони с подковами, хоть кресло с ореховыми подлокотниками. Ответил бы кто-нибудь, где эта самая воля вкупе с разумом и чувствами гнездится, когда я сквозь стены просачиваюсь? Как начинаю об этом думать, не по себе делается. Вдруг в один совсем не прекрасный день появлюсь с той стороны законченным дебилом? А сознание так и останется замурованным в камне на веки вечные.
Страшно, по-настоящему страшно…
Мама довольно скоро обо всём догадалась. Отправила меня к двоюродной бабке в деревню. Деревня была – одни старики да старухи. Молодёжь в ней представляла печальная пятнадцатилетняя кобыла Холера, состоящая при лесопилке. Культурные развлечения – бабушкин доисторический телевизор «Чайка 4», принимающий две программы. В школу будто Филипок пешком ходил – семь вёрст и всё лесом. Однажды даже от волков пришлось спасаться. Видеть-то я их не видел, но слыхал. Ах, как я бежал! Как бежал!
За неимением других занятий, я активно практиковался в проникновении сквозь различные преграды и в последующих превращениях. (Хоть, говоря по правде, превращаться недолюбливаю. Есть в этом что-то от надевания чужой несвежей одежды СКАЧАТЬ