Смолл конвульсивно дернулся, когда очередная дубинка ударила его под ребра. Один из белых оттолкнул другого, чтобы удобнее было бить ботинком с кованой подошвой по голове. Брызнувшая кровь запятнала и ботинок, и штанину.
Четырьмя этажами выше затвор фотоаппарата щелкал раз за разом.
Из отеля выбежала стройная босоногая молодая негритянка. На ней был белый халат. Пышная шевелюра растрепана. Она бежала быстро и бесшумно.
Кейд поймал ее в видоискатель. Он ясно видел выражение ужаса в ее глазах, капли пота на лбу и закушенные в отчаянной решимости губы.
Один из белых как раз собирался пнуть Смолла в лицо еще раз, когда на него налетела девушка. Впившиеся в лицо ногти заставили белого отступить. Девушка закрыла Смолла, глядя в лица белых с такой решимостью, что те от неожиданности попятились.
Напряженная пауза длилась несколько секунд. Затем взвыл белый с расцарапанным лицом, и его дубинка обрушилась на руку негритянки, которой она пыталась защититься от удара. Рука бессильно опала: прорвав темную кожу, наружу вылезли осколки раздробленной кости.
– Убейте черную суку! – заорал оцарапанный.
Дубинки обрушились на голову девушки. Она упала на Смолла, полы ее халата задрались, открыв длинные стройные ноги.
Резкий звук полицейского свистка заставил пятерых вздрогнуть. Они, как по команде, повернулись на звук.
Оказывается, за этой сценой наблюдали два шерифа. Их нагрудные звезды ярко сверкали на солнце, а на лицах сияли широкие ухмылки. Они не спеша двинулись в сторону побоища.
Оцарапанный склонился над лежащей без чувств девушкой и, вложив всю свою злобу в удар, резко ткнул дубинкой под задравшуюся полу халата.
Затем все пятеро, поворотившись к шерифам спинами, поспешили прочь. К тому времени, когда шерифы дошли до лежащих без сознания негров, компания скрылась за углом дома.
Кейд вернулся в номер и опустил камеру. Он дрожал. И все же… Сделанные им снимки расскажут обо всем происшедшем в этом городе гораздо красноречивее любых фоток, которые он мог бы сделать, участвуя в марше. А теперь ему больше всего хотелось выпить. Он тронулся было в сторону стола, но застыл как вкопанный, ощущая ледяной холод вдоль позвоночника.
В дверном проеме стоял Митчелл и глядел на него в упор своими глазками, похожими на мокрую речную гальку.
Секунду они молча изучали друг друга, затем Митчелл вошел внутрь номера и прикрыл за собой дверь.
– А ну гони камеру, сукин ты сын, – сказал он.
Кейд стоял и думал: «Как это могло случиться, что всего за двенадцать месяцев я сумел настолько подорвать здоровье, разрушить собственное тело и одурманить мозги, что стал совершенно бессилен? Именно тогда, когда сила нужна мне больше всего. Год назад этот мерзкий коп… эта пародия на головореза на меня взглянуть бы не СКАЧАТЬ