Город Lesobon. Андрей Барабанов

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ в контейнер. Когда Ромка сел в уазик и помахал рукой, я заплакал. Нет, мне не было жалко, что друг, с которым мы за полтора года облазили все близлежащие стройки, овраги и гаражи, уезжает. Мало ли в дворе пацанов. Мне было невыносимо грустно, что я остаюсь.

      Западом в гарнизоне называли все, что находилось в границах средней полосы России. Даже, например, Архангельск. Став постарше, я понял, что практически для всех офицеров и их семей наш гарнизон был некоей перевалочной базой после службы в Германии, Чехословакии, Польши и других странах Европы – со всеми ее прелестями в виде красивых иномарок, двухкассетных магнитол, видеомагнитофонов, красиво упакованных продуктов и т. п.

      Мне даже казалось, что существует такой закон, по которому, после жизни за границей, военных направляют в глухие городишки. Вроде, пошиковали за бугром, теперь почувствуйте, «офицерики», почем фунт лиха. Кто выдерживал такой стресс – уезжал «на Запад». Кто нет – спивался. Кто-то тихо, в течение многих лет, кто-то моментально, и оставался в Лесобоне навсегда.

      Одного подполковника, знакомого родителей, забросило к нам из Венгрии перед самым выходом на пенсию. Дети Никанора Ивановича выросли, он им отдал квартиру матери в Подмосковье, а сам остался дослуживать в нашем гарнизоне.

      Пил он почти ежедневно. Говорили, что от тоски и одиночества. На службу ходил редко, но это ему почему-то сходило с рук. До пенсии оставалось несколько месяцев, как выяснилось, что у него рак желудка. Умер он через несколько лет в Лесобоне. Дети на похороны не приехали.

      Бабаня и вшивый

      Бабаня проработала 40 лет на одном и том же месте – табельщицей на советском заводе. Это серо-мрачное здание в центре большого волжского города стоит и по сей день. Принадлежит некоему капиталисту. Точнее, принадлежало. Центральное место приглянулось другому капиталисту, в результате чего прежний владелец оказался в тюрьме, где потом и повесился.

      Одно время Бабаня тоже была «капиталистом» и имела небольшой процент акций своего завода. Покуда кто-то не бросил клич, что акции нужно продавать, дабы они не превратились в обычные бумажки. Возможно, акции скупались как раз по инициативе того, кто положил глаз на прибыльную недвижимость. Впрочем, это неважно. Бабушка поверила, продала акции. В первый раз совет ветеранов завода отказал ей в новогоднем подарке…

      Через два месяца после нашего прибытия в Лесобон Бабаня приехала меня навестить. Мы с ней гуляли, играли, ходили на речку. Потом она еще приезжала ко мне несколько раз, но уже после развода. Останавливалась у отца, который жил этажом выше у тети Лиды и общалась со мной, как ни в чем не бывало. Дети не виноваты, часто говорила она…

      Излюбленными ее выражениями были: «хорошего понемножку», «утро вечера мудренее», «ну, тихо, тихо, тихо» и «вот, бяка такая». Два последних произносились, когда я баловался и был непослушным. А не слушался ее я часто, потому что любил. Разве можно сдерживать свои эмоции, когда рядом любимый человек?

      Огорчал СКАЧАТЬ