Февральский дождь. Виталий Еремин

Чтение книги онлайн.

      Мы ждем поезда из Ленинграда. Тетка Тамара и я. Ей лет двадцать тогда, мне – семь. Из вагона выходит отец. Он в шинели с погонами старшего лейтенанта. На руках у него крохотная девочка. Рядом худенькая блондинка. Отец опускает девочку на перрон и склоняется ко мне. От него пахнет табаком и чем-то кислым. Потом я понял, бражкой.

      – Ну целуй папку!

      Я растерянно смотрю то на отца, то на тетку.

      – Леонтий, может, ты сам поцелуешь сына? – говорит Тамара.

      Отец прижал меня к небритой щеке. Я отстранился.

      – Сам не поцелуешь папку? – спросил отец.

      Я замотал головой:

      – Вы колючий.

      Назвать его на «ты» у меня язык не повернулся.

      – Надо же, какая цаца, – проворчал отец.

      Я не знал, что означает «цаца» и не понимал, почему он называет меня в женском роде. Но почувствовал, что он недоволен мной.

      Блондинка склонилась ко мне.

      – Давай знакомиться. Меня зовут Валя.

      – Это теперь твоя мама, – сказал отец. – А это твоя сестренка, ее зовут Аллочка, – добавил он, ласково глядя на девочку и поглаживая ее по головке.

      У мамы Вали добрые глаза и тихий, теплый голос. С первых минут она постоянно держит меня в поле зрения. Если обнимает и целует дочку, то и меня тут же привлекает к себе. За празднично накрытым столом отец снова начал требовать, чтобы я его целовал. Я снова отказался. Я не раз слышал от бабки, что «отец кровь проливает». Поэтому спросил, когда осмелел, сколько он крови пролил?

      Отец насупился.

      – Кто тебя научил?

      – Никто, – пролепетал я.

      – Сразу подозрения, обвинения. Ты, видно, не навоевался, Леонтий, – сказала бабка и ушла в кухню.

      Вернулась она с рыбным пирогом. Все оживились. Пирог бабуся пекла отменно. Снова выпили. Какое-то время слышались только восторги. Но бабке было не до комплиментов. У нее набродило. И не в ее характере было терпеть.

      – Семь лет не появляться! Что мешало? Не давали отпусков? Не выдавали на проезд денег? Не мог оторваться от важной работы?

      Отец пропускал укоры мимо ушей и с деланным восторгом нахваливал пирог.

      – Ой, как вкусно! Давайте еще выпьем.

      – Леонтий, прекрати! – Тамара выскочила из-за стола.

      Другие перестали есть. Смотрели на отца осуждающе.

      Бабуся заплакала. Тамара отвела меня и Аллочку в другую комнату. Взрослым надо было поговорить. Я показал Аллочке своего коричневого плюшевого медвежонка с красным бантиком вокруг шеи и черными пуговками вместо глаз. Игрушка была сделана кустарно, но мне медвежонок казался почти живым. Как, наверное, и Аллочке. С этой минуты она уже не выпускала его из рук.

      Спустя время мы вернулись к взрослым. Водка кончилась. Перешли к браге. Отец снова начал требовать, чтобы я его поцеловал. Я отказался. Отец сделал вывод, что меня плохо воспитали.

      – Ты, СКАЧАТЬ