На неведомых тропинках. По исчезающим следам. Аня Сокол

Чтение книги онлайн.

      «Могла», – хотела ответить я, но вместо этого покачала головой.

      – Ваша сберкнижка? – Второй следователь, худой и какой-то остроносый, сохранял спокойствие.

      – Да.

      – Знаете, сколько там денег?

      – Да. Двести рублей, мы копили на…

      – Двести тысяч! И мне даже интересно, на что вы до сих пор так и не накопили?

      – Вы что-то путаете.

      – Нет.

      – Значит, это ошибка.

      – Нет.

      Я закрыла лицо руками.

      – Откуда у человека, который проработал на заводе десять дней, а не десять лет, а потом просто не вышел на смену, такие деньги? Чем занимался ваш муж?

      – Не знаю.

      – Куда ушел?

      – Не знаю.

      – Вы говорили об Алексее, это друг вашего мужа? Сослуживец? В городе сейчас тридцать Алексеев Сельниковых, от десяти до семидесяти трех лет, который из них?

      – Не знаю.

      – Где ваша дочь?

      – Деньги?

      – Документы?

      И так до бесконечности. Слезы, отрицания, крики и мольбы, которые никому не интересны. Ответов у меня не было, но задававшие вопросы не верили. Я и сама себе не верила.

      Допрос длился пять часов, и еще десять я провела в камере, забывшись сном. А потом меня просто отпустили, выдали куртку и велели убираться.

      Тогда я не думала, почему, я и сейчас об этом не думаю. Может, они полагали, что муж свяжется со мной, и ловили на живца. Или Кириллу было не совсем наплевать на жену, и он в очередной раз поговорил с нужным человеком, а, как известно, после разговоров с моим мужем люди иногда совершали странные поступки.

      Все, чем я занималась следующие несколько часов, дней, недель – это рассматривала альбомы с фотографиями и перебирала вещи. В квартире провели обыск, и карточки из выпотрошенного альбома устилали пол, свитера Кирилла, пропитанные его запахом, валялись вперемешку с моими. Детские носочки, казавшиеся совсем маленькими, заставили реветь в голос. Я расклеилась, сдалась, впала в ступор. Спала, когда могла заснуть, а в остальное время пялилась на стены.

      Помню, было десять утра, мама позвонила в очередной раз с очередной порцией утешений. Но мне было все равно, все потеряло смысл. Поначалу звонков раздавалось много, но собеседник из меня неважный, и многие сочувствующие исчезли. Остались лишь близкие. Это я поняла спустя время, тогда же хотела одного – чтобы мне вернули семью.

      – Оля, – мамин голос был встревоженным, – Оля, как ты?

      – Нормально.

      – Не ври.

      – Тогда не спрашивай. Со вчерашнего дня ничего не изменилось.

      – Оля, я могу приехать прямо сейчас.

      – Не надо.

      – Но Оль…

      – Пожалуйста, мам, не сейчас. – Я швырнула трубку на аппарат, обрывая очередное встревоженное СКАЧАТЬ