Городские сны (сборник). Александр Станюта

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ о чем-то, показать нам монументы своего строя, весь этот конструктивизм, советский модерн?

      Мы выходим на жаркое солнце из театра, осматриваем его снаружи. Громадная белая постройка, довольно эффектная, что-то знакомое по архитектуре 20-х годов в Германии. Но майор ворчит, что это тоже еврейско-большевистский стиль.

      На ближайшей улице в зияющих скелетах сгоревших каменных домов роются жители, в основном женщины, отыскивают среди пепла и развалин свое имущество. Во многих местах руины дымятся еще. Едкий горелый запах режет горло. Порой с треском и скрипом падает прогоревшая балка потолочного перекрытия, выбрасывая вверх снопы искр. И везде, даже рядом с дворцом этого театра, – жалкие хижины, дома низкие, косые, с крышами из ржавой жести.

      Многие жители в молчаливом отчаянии уже прекратили бесполезные поиски чего-то уцелевшего. Они, ссутулившись, неподвижно стоят у входа в свои бывшие жилища. Женщины в корзинах и узлах тащат кое-что из спасенного куда-то к новому своему пристанищу. Большими и малыми группами встречаются нам эти беженцы. Летние платья, платки, туфли на застежках. Многие просто босиком. Но некоторые девушки кажутся прилично одетыми даже в своих, из грубой ткани, одеждах, кое-кто из них, замечаем, красит губы, ногти. В каменных трущобах, не поднимая голов, понуро роются старики. Черное облачное покрывало плывет над жестоко пострадавшим Минском. А по улицам время от времени медленно проезжают группы наших автоматчиков-велосипедистов… Странно, так странно все это, какая-то нереальная картина, как во сне…

      После обеда говорят, что подразделение должно скоро следовать к казармам в другом районе города. Казармы называются «Пушкинские». Что за нелепость, думает Рупп. Пушкин – русский поэт, он никогда не был в казарме, не воевал.

      Под вечер они устраиваются на новом месте, но это другая казарма – кавалерийского советского полка рядом с рекой и полем заброшенного ипподрома.

      Фельдфебель Кребс потирает руки. Самое время отметить это. Тут приходят трое из полка связи. Они рассаживаются на кроватях, роются в ранцах. Фляга передается из рук в руки. Кинжалами открываются банки с консервами. Шоколад, тюбики плавленого сыра, сигареты. Через минуту все улыбаются и всем довольны. Смех, разговоры.

      Связисты в восторге. Как они увидели Минск? О, сперва думали: откуда эти сплошные черные тучи? Или уже ночь? А это дым пожаров. И это – Минск! Их шофер кричит: «Там зажжен хороший праздничный фейерверк!»

      Ну и жара была на марше! Черт подери! В легковой машине, где ехали они, связисты, унтер-офицер и двое рядовых, было, как в раскаленной печи. И все в такой светло-серой пыли с головы до ног, как в муке. Пот по лицам – грязными струями. А лица темные от солнца, только зубы белые блестят. Как будто где-то в Индии. Да-да! «День-ночь, день-ночь мы идем по Африке, день-ночь, день-ночь все по той же Африке. И только пыль, пыль, пыль от шагающих сапог…» Да, этот Киплинг, хоть и англичанин, знал, что сочинял…

      Рупп выходит в коридор, курит СКАЧАТЬ