Беньямин и Брехт – история дружбы. Эрдмут Вицисла
Чтение книги онлайн.

Читать онлайн книгу Беньямин и Брехт – история дружбы - Эрдмут Вицисла страница 16

СКАЧАТЬ беседуя, два часа, частью вдвоем, частью с другими, в основном с фрау Гроссман, пока я не почувствовал, что пора уходить. Когда я взял свою книгу, из неё выглянули цветы, и когда кто-то пошутил по этому поводу, я пришел в замешательство. Еще прежде, чем войти в дом, я гадал, зачем же сорвал эти цветы, и не лучше ли их выбросить. Но я этого не сделал, Бог весть, отчего, было в этом какое-то упрямство. Что уж говорить, я понял, что уже никак не получится подарить розу [Элизабет] Гауптманн, и решил хотя бы поднять её как флаг, но эта идея провалилась. В ответ на насмешливые шутки Брехта я с не меньшей насмешкой вручил ему пионы, по-прежнему сжимая розу шиповника. Конечно, Брехт не принял дара, тогда я ненавязчиво поместил пионы в стоявшую рядом большую вазу, полную голубых цветов. Розу шиповника я поставил так, как будто она выросла из голубых цветов – самая настоящая ботаническая диковинка. Итак, мой флаг все-таки был водружен в этот букет цветов, заняв место той, кому он был предназначен109.

      В этой сцене так тесно переплетаются мотивы, образы, связи, желания, удачи и провалы, что распутать их, кажется, просто невозможно43. Симпатия и доверие скрываются под покровом иронических шуток и замечаний. И это не противоречит тому, что Беньямин и Брехт всегда сохраняли при обращении друг к другу вежливое «Вы»44. Рассказ Беньямина свидетельствует о конспиративной связи: они делились секретами или, по крайней мере, Беньямин был посвящен в тайны запутанной личной жизни друга. Он был свидетелем, как в Ле-Лаванду Элизабет Гауптманн и Карола Неер сменяют друг друга в роли любовниц Брехта, в то время как его жена, Хелена Вайгель, оставшаяся в Берлине, получает успокоительные письма45. Осенью 1933 года в Париже Беньямин стал доверенным лицом в отношениях Брехта с Маргарет Штеффин. Брехт ценил сдержанность и непременную вежливость Беньямина: «Здесь кругом одни “бабы” (причем, немки), – писала Маргарет Штеффин Беньямину в мае 1934 года. – Когда компания собирается выпить кофе, Брехт чувствует себя как петух в курятнике, и ему, похоже, от этого не сладко. Он то и дело сетует, что здесь нет Вас, и это не из одного только эгоизма»46.

      Личная близость, как и сходство чувства юмора, создали атмосферу, в которой оказались возможными беседы о сексуальности. Летом 1931 года Беньямин записал разговор о Ромео и Джульетте, где Брехт доказывал, что «эпическая» тема пьесы состоит в том, что персонажи так и не смогли сблизиться, прежде всего, в физиологическом смысле: «Сексуальный акт “как известно” не получится, если намерения партнеров ограничиваются одной сексуальностью; так и у Ромео и Джульетты ничего не выходит, потому что они уж очень устремлены, переполнены желанием»110. Подобные беседы, по-видимому, регулярно происходили в последующие годы. Заметка, датированная Беньямином «приблизительно 1936 годом», выдает стереотипное мужское мировоззрение. Было упомянуто о «социальных целях, влияющих на эротику», и Брехт развил свою идею на примерах: «Мужчина связывается с фригидной женщиной, СКАЧАТЬ

<p>43</p>

Nägele R. Von der Ästhetik zur Poetik. S. 102: «Эта загадочная запись, сочетающая тесные эротические взаимосвязи, триумфы, поражения, странные сдвиги значения, где дикая роза и пион, как скользящие, означающие, одновременно и открывают, и закрывают дорогу к пониманию, должна пока что, а может и навсегда, остаться загадкой».

<p>44</p>

Общаясь со многими близкими друзьями и коллегами, например, Коршем и Фейхтвангером, Брехт все же обращался к ним на «Вы». Шолем утверждал, что в годы эмиграции Фриц Либ был единственным, к кому Беньямин обращался, используя фамильярное «ты» (см. Шолем Г. Вальтер Беньямин. С. 335−336). Это суждение не учитывает более долгие и близкие отношения, например, с Гретель Карплус-Адорно, Асей Лацис, Альфредом Коном, Фрицем Радтом и Юлой Кон-Радт. Стоит отметить, что в письмах к Гретель Карплус Беньямин доверительно называет Брехта «Бертольд».

<p>45</p>

Смену спутниц Брехта можно восстановить по дневнику Беньямина. «Брехт и компания жили на вилле Mar Belo» (GS VI. S. 431). Однако Брехт писал Хелене Вайгель, что он остановился с четой Брентано в отеле «Прованс», а Элизабет Гауптманн жила в частном пансионе: «Не думаю, что в результате пойдут слухи» (Брехт Б. – Вайгель Х. Письмо № 438, серед. мая 1931 // GBA 28. S. 335). Из дневника Брентано и рассказов его жены следует, что супруги Брентано, Брехт и Гауптманн приехали в Ле-Лаванду 15 мая 1931 г. и остановились вместе на чудесной вилле. 27 мая Гауптманн покинула город, «потом появилась Карола Неер и заняла комнату Гауптманн» (Brentano M. Bericht über unsere Reise mit Brecht und der Haupt mann // BBA Z 8/43).

<p>46</p>

Stefifn М. Briefe. S. 123. Конечно, роль наблюдателя и соучастника сокрытия Брехтом обстоятельств своей частной жизни давалась Беньямину нелегко. Летом 1934 г. он писал из Сковсбостранда Анне Марии Блаупот тен Кате, встречавшей Брехта, Штеффин и Беньямина в Париже: «Вы легко можете представить себе, как близость Штеффин временами делает атмосферу в доме Б. давящей. Кроме того, её держат в такой изоляции, что я не вижу её на протяжении многих дней» (Беньямин В. – Блаупот тен Кате А.-М. Письмо от 19 авг. 1934, черновик // GB IV. S. 481). В письмах Беньямину Штеффин если и писала об этих трудностях, то завуалированно, с помощью намеков или рассказов о своих снах.