Обед у людоеда. Дарья Донцова

Чтение книги онлайн.

      – Пошла прочь, – велела я, – не до тебя, ей-богу.

      В Филатовской больнице нам незамедлительно поставили диагноз – перелом, по счастью, самый обычный, закрытый, без смещения. Толстая медсестра ловко наложила гипс и вручила мне «Памятку родителям по уходу за ребенком с травмированными конечностями».

      – Дай сюда, – попросил Кирка и вырвал из моих рук желтоватый листочек. – Ой, Лизка, глянь, кайф! Щадящий режим, диета обычная и никакой школы!

      Я заглянула в «Памятку».

      – Э, нет, дружок! Тут сказано – «дети с травмированными нижними конечностями занятий не посещают». У тебя пострадала верхняя.

      – Ну, Лампуша, – заныл Кирка, – хоть один денечек завтра!

      Не в силах отказать, я согласилась:

      – Хорошо, но только завтра.

      – Клево! – завопил Кирка и тут же, поскользнувшись, рухнул на асфальт прямо у будки охранника, стерегущего въезд в Филатовскую больницу.

      – Давай, парень, – одобрил секьюрити, – теперь весь поломайся! Будет у тебя не только бриллиантовая рука, но и костяная нога.

      – Кирюша! – в один голос закричали мы с Лизой.

      – А чего, – забормотал он, – и ничего, подумаешь, упал!

      – Проснулся, а там гипс, – радовался сторож.

      – Держи его со здоровой стороны, – велела я Лизе и посмотрела на часы.

      Полседьмого! Пора на работу. Нет. Больше никогда не буду врать ничего, что связано со здоровьем. Стоило придумать про перелом – и вот он, пожалуйста, в наличии.

      Когда мы добежали до метро «Маяковская», я спросила:

      – Сами домой доедете?

      – Без проблем, – ответила Лиза.

      Но Кирюша горестно вздохнул и проныл:

      – Рука болит, жуть.

      – Ничего, миленький, – попыталась я утешить неудачника, – выпей анальгин, скоро успокоится.

      – Прикинь, какое горе, – стонал Кирка, – рука-то левая! И мне кажется, что боль пройдет, если мы с Лизаветой съедим по булочке вот отсюда!

      Я проследила за его указательным пальцем с обгрызенным ногтем и увидела вывеску – «Кондитерская «Делифранс», вход через Зал Чайковского».

      Надо же, как изменились времена! В начале 80-х я иногда приходила в этот зал, правда, со стороны улицы Горького, через актерский вход. Так вот, и музыканты, и зрители, явившиеся на концерт, были крайне недовольны. Тогдашний директор зала закрыл один-разъединственный буфет, где тихо торговали бутербродами с засохшим сыром и противной жирной копченой колбасой. Мотивировал свое решение он просто:

      – Нечего цитадель искусства превращать в харчевню. Люди должны здесь наслаждаться музыкой, а не жрать хлеб и пить лимонад. Симфония и колбаса несовместимы.

      Мы вошли в просторный вестибюль, и я невольно присвистнула. Да, похоже, с искусством в цитадели классической музыки покончено навсегда. В холле вольготно СКАЧАТЬ