Философия футуриста. Романы и заумные драмы. Илья Зданевич (Ильязд)

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ Лаврентия и силясь произнести что-то нехорошее, что именно, Лаврентий не мог сразу уловить, молодой человек почувствовал, что хрупкое счастье готово вот-вот рассыпаться.

      И постиг, что произошло в пещере перед его приходом. Не внешнее событие, не важное, но внутреннее, выражением какового была теперь Ивлита. И хотя Лаврентий не услышал, что пыталась изречь Ивлита, но уразумел: ее слова должны содержать приговор и который не только разрушит счастье, обретенное было, но, вероятно, сделает вовсе невосстановимым. Если бы только молчание длилось возможно дольше и как можно позже наступила развязка. Ибо было до ужаса очевидно, что развязка романа неизбежна, что предотвратить ее Лаврентий не в силах; и, будто бы храбрец, испугался, решил оттягивать, прекрасно понимая, что нельзя оттягивать до бесконечности. Сознавал превосходно, что время, ему отведенное, мало, и все-таки, зажав рот Ивлите, не хотел позволить сорваться с ее уст неотвратимому осуждению.

      Ивлита немедленно поняла, почему Лаврентий давил ей на лицо. Не позволяя ей говорить, что хочет предотвратить этим? Разве может продолжаться это безумие? Мыслимо ли дольше упорствовать в заблуждениях? Упорствовать хотя бы на минуту? Пока дело шло о Лаврентии только, был свободен поступать, как ему вздумается. Но тот, третий, еще не пришедший, разве уже теперь не указывает путь Лаврентию и Ивлите? Разве они и сейчас свободны? Не принадлежат ли они тому, за кем будущее, кто призван быть памятником их Любовей?

      И по мере того как силы возвращались, Ивлита все настойчивее старалась снять с уст печать Лаврентия. Она вспоминала, что ей совершенно так же хотелось заставить молчать Иону, потому что Иона орал то же, что она хочет сказать теперь, уже тогда тот предвидел, что она усвоила только ныне, после вторичного испытания. Откладывать дольше нельзя, она жестоко ошиблась, отказавшись слушать Иону, Лаврентий не смеет мешать ей говорить, это делает потому только, что уже ей не муж и не защитник, а всего света и ее плода убийца.

      Бедный Лаврентий. На этот раз он, быть может, видел яснее всего и самым пагубным для себя образом. Догадывался, что если бы дал высказаться Ивлите, то услышал то же, что сказал себе только что, ее негодование направлено на его вольнодумство, она призывает к смирению, отказу от убийств, от борьбы, довольно, мол, пачкаться. Но Лаврентий понимал отчетливо разницу между свободой и принуждением и, бежавший в горы, чтобы не убивать по приказу, мог ли теперь по приказу сдаться. И насилие это, от Ивлиты исходившее, отняло бы всякую возможность смирения, нельзя было в таких условиях положить оружия, и, сознавая в то же время, что смириться все-таки надо, Лаврентий готов был на все, чтобы повеления не услышать, а свобода осталась якобы неприкосновенной.

      И навалившись, продолжая зажимать Ивлите левой рукой рот, молодой человек правой схватил беременную за горло, порешив скорее задушить ее, чем дать ей высказаться. Он почувствовал, как под его ладонью что-то заклокотало и сквозь стиснутые зубы Ивлиты вырвался хрип, однажды им слышанный. Не так СКАЧАТЬ