Гардемарины, вперед!. Нина Соротокина

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ на котором чудом держалась пустая голубятня, вдруг вышла старуха в сером неприметном платье и черном, закрывающем плечи платке. Увидев Софью, она замерла на мгновенье, всматриваясь в нее подслеповатыми глазами, потом быстро перекрестилась.

      – Бабка Вера, ты ли это? Тебя мне Бог послал!

      – Софья, девонька, – старуха молитвенно сложила руки. – А мне-то говорили – девица в дому. Дак это ты… А что это на тебе такое странное?

      Странницу Веру Софья знала с детства. Когда-то в суровую, морозную зиму она осталась при монастыре и полгода состояла в няньках при Софье, потом опять ушла странствовать, но всегда возвращалась, не забывая принести своей любимице то глиняную куклу, то ленту в косы.

      – Ты зачем здесь, нянька Вера?

      – На харчи пришла. Дом Пелагеи Дмитриевны сейчас странноприимный. А сама-то она уехала.

      – Уехала? Ладно, потом поговорим. Слушай меня внимательно. Я сейчас назад побегу, а то хватятся. Как стемнеет, приходи к моему окну. Оно в сад выходит… на втором этаже, а чтоб приметнее было, я свечку на подоконник поставлю и петь буду. Только приходи! Матерью покойной заклинаю! – И Софья, подобрав до колен платок, побежала назад.

      Когда Агафья вернулась в баню с переменой белья, то застала свою подопечную за странным занятием. В большой дымящейся лохани Софья яростно стирала синюю шаль.

      – Что это вы делаете, барышня? – строго спросила горничная.

      – Убирайся, не твоего ума дело!

      – Чи-во? – И не успело смолкнуть раскатистое «о-о-о» Агафьиного гнева, как ей в лицо шмякнулась мокрая скомканная шаль, а затем и вся бадья с горячей мыльной водой была опрокинута на ее голову. Оглушенную, ослепленную и визжащую, Софья вытолкнула ее в предбанник, села на лавку и спокойно стала выдирать из кос запутавшиеся в них репья.

      На обратном пути Софья не услышала и слова упрека, но ключ в замке щелкнул не таясь, откровенно показывая, кто хозяин положения.

      Но не успела горничная переодеться в сухое, как по дому раздался не клич – вопль:

      – Агафья!

      – Крапивное семя, бесово отродье, – прошептала горничная и бросилась в комнату к Софье.

      Девушка стояла у окна и рассеянно следила, как метались солнечные блики по стволу липы, высвечивая листья и темные гроздья крупных семян. Она казалась совсем спокойной.

      – Бумагу и чернил.

      – Бумагу? Зачем вам?

      – Тебе-то что? Песню буду слагать.

      – Не велено, – сказала Агафья хмуро. – Пелагея Дмитриевна не велели.

      – Это почему? – Софья круто повернулась и уставилась на Агафью темными злыми глазами.

      – А потому, что известно им, кому вы будете слагать ваши песни, – ответила горничная и, испугавшись сорвавшейся фразы, прикрыла рот рукой, но так велика была в ней злоба на эту замухрышку монастырскую, что не утерпела и, нагловато прищурившись, сиплым от волнения голосом, прошептала: – Тетушка ваша знает, с кем вы из монастыря сбежали.

      – С СКАЧАТЬ