Бесспорной версии нет (сборник). Анатолий Ромов

Чтение книги онлайн.

      – Ну да. Это я так сейчас думаю. Тогда-то мне все равно было, но сейчас… – Горничная помедлила. – Самой даже любопытно. Вообще-то, кто он такой, этот двести девятый? Уголовник, что ли?

      – Если это тот, кого мы ищем, – уголовник. Теперь, Лена, вот еще что. Вы ведро из этого номера выносили. Мусорное. Постарайтесь вспомнить, что было в этом ведре.

      – Что там может быть? Газеты смятые. Окурки, бумага грязная. Мусор. Ничего такого не было. Обертки, помню, от вафель были. Да, обертки.

      – Обертки от вафель?

      – Да. Он их много, помню, накидал.

      – Ну а какие они, эти обертки?

      – Вы что, оберток от вафель не видели? Бумажки такие, белые. Хрустящие. Мы их, знаете, сколько выгребаем.

      – Понятно, Леночка. Вы о чем-нибудь с ним говорили?

      – Чего мне с ним говорить? Спросила только: «Я у вас уберу?» Он: «Да, пожалуйста». И все.

      – Вы не обратили внимания – он говорил с акцентом?

      – Ой, не помню. Вообще-то… Нет, не помню. Может, с акцентом.

      То, что и администратор, и швейцар не смогли опознать Нижарадзе по фотографии, особой ценности не представляло – в любом случае они вряд ли детально запомнили его лицо. И все же, отпустив Хорина и Линяева и разворачивая машину к Тимирязевской улице, к дому Ираклия Кутателадзе, Иванов был почти уверен: в двести девятом номере останавливался не Кудюм.

      Дом на Тимирязевской

      Кутателадзе жили в старом добротном доме, принадлежавшем Тимирязевской академии, на третьем этаже. Лифта не было. Дверь Иванову открыл сам Ираклий, в шлепанцах и в спортивном костюме. Сейчас, в свои сорок два, Ираклий был подтянут и худощав, как всегда. Конечно, с первого класса оба они менялись внешне не один раз – но только не друг для друга. Лицо Ираклия – зелено-карие глаза, в меру крупный, настоящий картлийский нос, подбородок с ямочкой – всегда казалось Иванову одним и тем же. Изначально.

      Увидев Иванова, Ираклий улыбнулся:

      – О, какие люди… Боря, ты ли это?

      – Извини, я без звонка.

      – Ты о чем. Перестань. Входи, не стой.

      Они поцеловались. Ираклий подтолкнул друга на кухню, успев шепнуть:

      – Тебе повезло, Манана приготовила кое-что… В комнату не зову, сам понимаешь – Дато, уроки…

      – Ираклий, я ничего не хочу.

      – Ладно, ладно, разберемся.

      Проходя на кухню, Иванов успел увидеть восьмилетнего Дато, махнувшего ему из-за своего стола. Невысокая большеглазая Манана, стоявшая у плиты, молча обняла Иванова за плечи. Улыбнулась все понимающей улыбкой, повернулась к кастрюлям. Да, что бы ни случилось, здесь, в доме Кутателадзе, он всегда будет своим. Главное, он может ничего не объяснять, его здесь всегда поймут – ничего не спрашивая.

      Ужин, который подала Манана, был таким, каким могут его сделать для друга только тбилисцы – с холодными и горячими закусками, с зеленью и свежими овощами, с домашним печеньем.

      Потом, СКАЧАТЬ