Опустошенный жених. Женская маскулинность. Марион Вудман

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ конкурентоспособных в мире), по-прежнему являются формой почитания пленяющей Тени бессознательной фемининности. Мужчины, связанные с солярным мифом, особенно восприимчивы к этой Тени, ибо она является основной целью ритуального убийства дракона.

      Юнг называл процесс сотворения души opus contra naturam – деянием против природы, – имея при этом в виду, что человек должен прилагать усилия, направленные против бессознательных природных влечений, ради освобождения сил душевных. Мужской дух в этом деянии стремится выйти за телесные границы, противостоять природному бессознательному, игнорируя его во имя достижения совершенства бесплотной души. И наоборот, фемининность, которая в силу самой своей физиологии связана с телом, стремится к еще более конкретной материальности, испытывая при этом недостаток одухотворенности. Душе, главное в которой, как я это понимаю, – осознанная фемининность, одинаково угрожают и бесплотный дух, и конкретная материальность, однако ее очищение является непременным условием для создания новой взаимосвязи между полами.

      Убийство дракона, сотворение души и метафора

      Наверное, уже достаточно сказано о том, что мы попали в плен устаревшей мифологии. Мы видели, как Тень бессознательной фемининности при помощи древних мистических ритуалов соблазняет солнечного героя, который, в свою очередь, находит в ней объект удовлетворения своего неосознанного желания и цель ритуала инициации. Он должен убить именно то, что любит (по крайней мере, он так считает), и сама любовь порождает ужас, наполняя им его сердце, в котором соединение приводит к разрушению. Высшее выражение любви Отелло к Дездемоне проявляется именно тогда, когда он, видя в себе доблестного слугу Его Величества Долга, убивает жену и тем самым совершает жертвоприношение. От нее исходит целомудренное сияние звезд и совершенство форм монументального алебастра. Уже почти задушив Дездемону, Отелло повторяет: «Таков мой долг, таков мой долг, душа моя»[13].

      Очень редко убийство дракона отождествляли с убийством возлюбленного, как в шекспировской трактовке либестода (Liebestod (нем.) – добровольный уход из жизни обоих возлюбленных во имя любви). Пока нас это затрагивает, пока это событие остается в нашем представлении символом высочайшей трагедии, мы остаемся в плену мифа, который может достичь своей цели, разрушив нашу личность, ибо мы по-прежнему продолжаем считать такой конец жизни вершиной благородства.

      «Долг», который Отелло отказывается назвать («Стыжусь назвать пред вами, девственные звезды, ее вину»)[14], представляет собой миф об убийстве дракона солнечным героем. Его энергетический источник находится в ловушке Тени бессознательной фемининности, которую символизируют силы тьмы. Любовь на службе у убийства – вот чем оборачивается солярный миф в скрытой форме, которую я назвала бы патриархальной.

      Такое прочтение мифа об убийстве дракона, который столь СКАЧАТЬ