Верность. Леонид Гришин

Чтение книги онлайн.

      Мы чокнулись, выпили и приступили ко второму блюду.

      – Хочешь варёную рыбу из ухи, хочешь жареную. А хочешь – и то, и другое, – предложил он мне.

      – И без хлеба, – добавил я для шутки.

      – Можешь с хлебом, можешь без хлеба. Одним хлебом можно на Кубани быть сытым всегда.

      Когда мы насытились, он спросил, как попал в ФРГ, что я там делал, в каких городах был. Я стал ему рассказывать. Он с большим интересом расспрашивал, как люди живут, где я был, бывал ли я в семьях. Я подробно описал ему то время, которое провёл в Германии. Рассказывал, как живут там люди, какие у них интересы. Какая разница уровня жизни была тогда и есть сейчас. Он внимательно слушал и даже делал пометки в своём блокноте. Расспрашивал особенно подробно о тех городах, в которых я работал. Потом задал неожиданный вопрос:

      – Есть ли у них справочные бюро? Можно ли там человека найти?

      – Там всё очень просто. У меня были знакомые немцы в Индии, которые там работали, а затем вернулись в Германию. Я взял телефонный справочник, по имени отыскал, тут же позвонил и договорился о встрече.

      – Это вот так прям сразу и нашёл?

      – Да. У них причём справочники висят в каждой телефонной будке. Можно зайти в телефонную будку и найти любого человека.

      – Это так просто?

      Мы ещё выпили, солнце уже близилось к закату, начали надоедливо пищать комары. Он поднялся и подошёл к столбикам, назначения которых я сначала не понял. На каждый из этих столбиков он поставил спиральки и зажёг их, и комары быстро разлетелись. Мы снова продолжили беседу. После того как мы закончили с рыбой, к нам подошёл охранник.

      – Васильевич, чай какой? Наш? – спросил он.

      – Конечно, наш, какой же ещё. Давай, Вася, принеси, – сказал ему Пётр Васильевич.

      Тот принёс чайник. Я бы назвал этот чай не чаем, а отваром из разнотравья. Там была и душица, и мята, и много чего ещё. А аромат такой, что хотелось не пить, а только вдыхать его и вдыхать. Разговор у нас закончился, мы немного помолчали.

      – Пётр Васильевич, скажи, почему называют тебя Контуженым? – решил спросить я его.

      Он повернулся:

      – Вообще я неоднократно был контужен, поэтому прозвище справедливо. Но Контуженый я не из-за обычной контузии. Если тебе интересно, могу рассказать.

      Я кивнул.

      – Ты помоложе, воевать тебе не пришлось, и слава Богу! А я годков себе приписал, когда война началась, и военкомат меня взял…