Мифы о русской эмиграции. Литература русского зарубежья. Владимир Рудинский

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ в собрании своих сочинений. Сделаем исключение для двух: «Освобождение» и, пожалуй, «Анна Комнена».

      «Наша страна» (Буэнос-Айрес), рубрика «Библиография», 12 марта 1983, № 1703, с. 2.

      Певец во стане белых воинов

      Какой нашелся у русского Зарубежья поэт, из самых больших и талантливых, – пожалуй, и величайший изо всех вообще, – в бессмертных, гениальных стихах воспевший Белое движение и монархическую идею? Не странно ли: это была женщина – Марина Цветаева.

      Появятся охотники мне возражать? Пусть. Проиграют дело, – уже проиграли, – перед судом истории. Даже большевики ее издают и отводят ей почетное место в русской литературе; а они, ведь, не смеют, и не посмеют, напечатать, да хотя бы и процитировать, лучшие ее вещи: «Лебединый стан» и «Перекоп».

      Но нам-то, за границей, чего ж молчать? Мы и так слишком долго молчали о той, кого ни оценить, ни сберечь не сумели! Ее задушили и вытолкнули, в лапы к большевикам, левые; про то она сама сказала. Но правые-то где же были? Как же они-то проморгали создательницу неповторимого, грандиозного эпоса, который без стыда можно рядом поставить с «Иллиадой», «Лузиадой» или «Освобожденным Иерусалимом», с которым, в русской поэзии разве что допустимо сравнить «Полтаву», «Бородино», да стихи Блока о Куликовом Поле?

      Как же не заметили единственного поэта, рассказавшего в полный голос о революции, о гражданской войне и об изгнании, с его нуждой, унижениями и несломимой национальной гордостью? Да ее книги каждому белому эмигранту надо бы на сердце носить, помнить наизусть; их бы, изо всего, написанного за рубежом, – в первую очередь следовало переводить на иностранные языки…

      Упустили… Так хоть теперь, когда Марина Ивановна, умученная коммунистами (но те в ней правильно видели опасного врага…), спит в безымянной могиле в елабужской глуши, помянем ее мы, монархисты, ибо она принадлежала к нашему лагерю.

      Сколько писателей и поэтов, весь цвет интеллигенции, соблазнился и запутался в феврале и октябре; но не эта, совсем еще юная тогда женщина.

      Она-то сразу поняла смысл происходившего:

      Свобода! Гулящая девка

      На шалой солдатской груди!

      И увидела без прикрас подлинный лик Керенского[121]:

      Глаза над улыбкой шалой —

      Что ночь без звезд!

      У нее не возникало колебаний о старой и вечной правде:

      Царь с небес на престол взведен:

      Это чисто, как снег и сон.

      Царь опять на престол взойдет —

      Это свято, как кровь и пот.

      Она, не обманутая, оставалась с истинной Россией, и знала, где искать настоящую Россию:

      Там, на рассвете

      Ставят свечи

      Вынимают просфоры —

      Старухи, воры:

      За живот, во здравие

      Раба Божьего – Николая.

      Ее взором открывалось, что нужнее всего родине, что для нее всего драгоценнее:

      За СКАЧАТЬ