На краю. Николай Свечин

Чтение книги онлайн.

      Питерцы переглянулись и захохотали в голос. Хмель у них уже почти прошел, и налетчики совершенно их не пугали. Озадаченный атаман спросил:

      – А чего смешного я сказал? Думаете, мы шуткуем?

      – Дурак ты, братец, – ответил Лыков. – Я статский советник из Департамента полиции, почти что генерал. Ты хоть представляешь, что с тобой будет, если ты на меня руку поднимешь?

      Двое из громил занервничали, но вожак отрезал:

      – Плевали мы на твои чины! Как дам в арбуз – выручит тебя должность?

      – Ты хоть кто такой? Назовись.

      – Мы из Общества прикосновения к чужой собственности. И непременно щас прикоснемся.

      Алексей Николаевич бросил помощнику:

      – Пора наказать.

      Верзила сунул руку в карман, но больше ничего сделать не успел. Лыков перехватил его кисть и без замаха врезал главарю в челюсть. Азвестопуло пнул в пах ближайшего, тот с руганью согнулся и лег на землю. Оставшиеся без боя бросились наутек.

      Захватив двух пленных и настучав им для порядка по головам, полицейские вынули свистки. Вскоре от Триумфальной арки прибежал постовой городовой, и от рынка – караульщики. Через полчаса питерцы ввалились на Комаровскую улицу, дом сорок восемь, в сыскное отделение, и сдали грабителей на руки Мартынову. Тот даже не удивился, а стал оприходовать фартовых. Причем сразу же опознал главаря:

      – Ба, Кувалда! Допрыгался, хорь бесхвостый. Говорил я тебе – уезжай из Владивостока, ан нет. Теперь посиди в арестантских ротах. На статского советника напасть – надо было додуматься!

      Кувалда после трепки имел жалкий вид, и Лыков решил попытать счастья:

      – Сергей Исаевич, дайте я его допрошу. Пока он мягкий.

      Мартынов как опытный сыщик тут же сообразил, что питерец прав, и отвел ему свой кабинет.

      Атаман сидел на табурете и вытирал рукавом кровь из разбитой губы. На Лыкова он смотрел без особого страха, но и без гонора. Получится ли сломать такого с ходу? Алексей Николаевич велел подать арестанту чая, а сам сел изучать его учетную карточку. Малясов Агафон Нефедов, из ссыльных крестьян, сорок четыре года. Отбыл девять с половиной лет каторги на Сахалине за разбой. Вышел на поселение в девятьсот шестом, приписан к крестьянам Приморской области Ольгинского уезда Цемухинской волости и села год назад.

      Этим допросом Алексей Николаевич потом долго гордился. Действительно, он проявил настоящую интуицию, без которой нет хорошего сыщика. Вдруг, ни с того ни с сего, повинуясь только что пришедшей в голову догадке, Лыков спросил:

      – Скажи-ка мне, Агафон Нефедыч, кто у вас в городе китайцев режет?

      И Малясов ответил без раздумий:

      – Раньше-то ему прозвище было Христосик. А теперь, сказывают – Чума.

      – Христосик? Что за кличка такая странная?

      – Да он, ваше высокородие, смолоду был тихий да на кость тонкий. СКАЧАТЬ