Любовь цвета зебры. Часть 1. Дмитрий Бесс

Чтение книги онлайн.

      – И что тебе известно?

      – Да всё.

      И стал перечислять:

      – Америка это: Голливуд, Лас-Вегас, Брайтэн-Бич в Нью-Йорке, Вашингтон – столица, чикагские гангстеры, полицейские Лос-Анджелеса, НАСА, Шатл, кольт сорок пятого калибра, винтовка М-16, самолёты-невидимки, Форд, Дженерал Моторс Компании, кантри, джаз, рок, блюз, Билл Клинтон, Майкл Джексон, Арнольд Шварцнеггер, ковбои, мальборро, виски, флаг с множеством звёздочек, американский орёл. Я знаю Америку, – уверенно заключил я.

      – Болтун. – Ребекка, улыбаясь, слегка стукнула меня костяшками пальцев по голове.

      Затем вперилась взглядом в висевший у меня на левом ухе беличий хвостик и поинтересовалась:

      – Это что?

      – Хвостик бельчонка, – отвечаю. – Хочешь, расскажу одну очень грустную историю?

      – Да, – ответила она.

      – Тогда вешай свои ушки на гвоздь внимания.

      Подвешенный на резинке к уху хвостик – мой охотничий трофей. Он всегда со мной – и днём, и ночью. Как-то раз осенью с дружбанами закатился в гости в деревню к знакомым пацанам. Мы, естественно, «бухнули», а утром спозаранку по пьяни отправились на охоту, белок пострелять. Люди трезвые обычно для этой цели берут малокалиберную винтовку, но нам было всё пофиг – прихватили двустволку. Я пальнул из неё в несчастного зверька. Разнёс его в клочья, один только хвостик остался. Вот и ношу его как память о собственной глупости.

      Ребекке я, конечно, рассказал другую версию, которая звучала так:

      – Однажды нашёл я в лесу больного бельчонка. Вылечил его и оставил жить у себя. Но в один непрекрасный день соседская кошка его слопала. Вот этот хвостик – единственная память о моём друге.

      Навешал ей на каждое ушко по килограмму лапши и наслаждаюсь зрелищем наивной доверчивости. Обычно мне никого обмануть не удаётся, а эта сразу «клюнула».

      – Ты мне поверила? – спросил удивлённо.

      Она утвердительно кивнула головой.

      – А зря. Я ведь всё наврал.

      – Ты всегда врёшь?

      Почти, – самокритично ответил я. – Но сейчас скажу правду. А правда заключается в том, что ты мне очень нравишься.

      – Так вот сразу? – не поверила она.

      – А если это любовь?

      – А если нет?

      – А почему тогда я весь дрожу?

      – Наверное, от холода,– выдвинула она свою версию.

      – От холода. Нет, не думаю.

      После таких откровений мы больше не разговаривали, любовались пролетающими мимо чайками, и в прекрасном настроении доплыли до Питера, где и расстались. Трогательно. С поцелуйчиками. Она поехала в гостиницу готовиться к своему конкурсу, а я поспешил в магазин, ожидая от заждавшегося моего появления Сашки трёхэтажного мата в качестве приветствия.