Петербургская драматургия. Ежегодник 2022. Анатолий Козлов
Чтение книги онлайн.
Читать онлайн книгу Петербургская драматургия. Ежегодник 2022 - Анатолий Козлов страница 12
Название: Петербургская драматургия. Ежегодник 2022
Автор: Анатолий Козлов
Издательство: Автор
Жанр: Драматургия
isbn:
isbn:
ОТЕЦ. Гамзелев. Отец Лешки. Я думал, вместе с Лешкой его и прочтем…
ДЕВУШКА. Ну тогда что ж… Читайте.
Затемнение.
АВТОР. Дошло это письмо до адресата, или нет, неизвестно. Но содержание его отец мне пересказал.
В луче прожектора – Майор.
МАЙОР. Ну вот, мой сын, мы больше не увидимся. Если ты получишь это письмо, значит меня уже нет в живых. Час назад я получил задание, выполняя которое живым скорее всего не вернусь. Ты, не пугайся, малыш, и не унывай. Гордись той гордостью, с которой твой отец идет на смерть. Нашему городу грозит опасность. От выполнения моего задания зависит дальнейшее благополучие Ленинграда. Не каждому доверено умирать за Родину. Я задаю себе вопрос: какие силы помогают мне сохранить мужество в эти часы? И тут же даю ответ: дисциплина и долг. Правильно говорят: от дисциплины до геройства – один шаг. Это, сын, запомни раз и навсегда. Рассказываю тебе обо этом, чтобы ты знал, кто был твой отец, как и за что отдал жизнь. Вырастешь большим – осмыслишь, будешь дорожить Родиной. Хорошо, очень хорошо дорожить Родиной. Сын, ты в каждом письме ждал моего возвращения с фронта. Без обмана: больше не жди… Прощай. Люблю, люблю до последней капли крови! Выполняйте мое завещание.
Затемнение
Возникают очертания разрушенного Екатерининского дворца в Пушкине. Олег и Толик бродят среди развали.
ОЛЕГ. Какой дворец уничтожили, гады! Я был здесь до войны. С экскурсией.
ТОЛИК. Мы с женой тоже. Мне больше всего Янтарная комната понравилась. Что с ней стало? Как думаешь, наши ее вывезли?
ОЛЕГ. Не знаю.
ТОЛИК. Мы целовались на скамейке. Той самой, на которой Пушкин сидел. Такое чувство, что это было давно-давно, в другой эпохе.
ОЛЕГ. Это и было в другой эпохе. В довоенной.
ТОЛИК. Смотри-ка, елка!
ОЛЕГ. Новогодняя. И серпантин.
ТОЛИК. Новый год фашисты справляли.
ОЛЕГ. Тоже люди.
ТОЛИК. Нет! Они не люди! Они враги! Они уроды, изверги! Всех бы голыми руками передушил! Жрали тут и пили свой вонючий шнапс, скоты!
ОЛЕГ. Вот закончится война, неужели в нас навсегда останется эта злоба?
ТОЛИК. Навсегда! И на много поколений вперед!
ОЛЕГ. Я так не думаю. Человеку свойственно забывать. И прощать.
ТОЛИК. Простить? Никогда! Забыть? Разве такое возможно забыть?
ОЛЕГ. Забыть все можно.
ТОЛИК. Ты меня не зли!
ОЛЕГ. Посмотрим, что будет лет через 20…
ТОЛИК. Я так далеко не загадываю. День прошел, ты жив − и этого довольно.
ОЛЕГ. Когда закончится война? Год еще, ведь не больше?
ТОЛИК. Как думаешь, доживем до победы?
Затемнение.
АВТОР. В нашей семье, где и отец, и мать, и бабушки с дедушками пережили блокаду, было особое отношение к хлебу. С раннего детства я знал, что нет ничего вкуснее и нет ничего дороже хлеба. Если тебе протягивали ломоть хлеба, отказаться было нельзя: самое страшное, самое позорное, если тебя заподозрят в нелюбви СКАЧАТЬ