.

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ что-то новое, жалкое. Старик остановился в дверях. «Эх, выхолил бабу!» – подумал, еще раз взглянув на склоненную над лавкой гладко причесанную голову Натальи.

      Григорий сидел у окна, дергая напилком, на лбу его черной спутанной челкой прыгали волосы.

      – Брось к чертовой матери!.. – багровея от приступившего бешенства, крикнул старик и сжал костыль, удерживая руку.

      Григорий вздрогнул; недоумевая, поднял на отца глаза.

      – Хотел вот два конца сточить, батяня.

      – Брось, тебе велят! На порубку сбирайся!

      – Я зараз.

      – Притык в санях ни одной нету, а он – крючья, – уже спокойнее проговорил старик и, потоптавшись около дверей (как видно, еще что-то хотел сказать), вышел. Остаток злобы сорвал на Петре.

      Григорий, надевая полушубок, слышал, как отец кричал во дворе:

      – Скотина до́ се непоенная, чего ж ты глядишь, такой-сякой?.. А это кто прикладок, что возле плетня, расчал? Кому гутарил, чтоб не трогали крайнего прикладка?.. Потравите, проклятые, самое доброе сено, а к весне в пахоту чем быков будешь правдать?..

      В четверг, часа за два до рассвета, Ильинична разбудила Дарью.

      – Вставай, пора затоплять.

      Дарья в одной рубахе кинулась к печке. В конурке нашарила серники, зажгла огонь.

      – Ты поскорей стряпайся, – торопил жену взлохмаченный Петро, закуривая и кашляя.

      – Наташку-то жалеют будить, дрыхнет, бессовестная. Что же, я надвое должна разорваться? – бурчала заспанная, сердитая спросонок Дарья.

      – Поди разбуди, – советовал Петро.

      Наталья встала сама. Накинув кофту, вышла в катух за кизяками.

      – Поджожек принеси! – командовала старшая сноха.

      – Дуняшку пошли за водой, слышь, Дашка? – с трудом передвигая по кухне ноги, хрипела Ильинична.

      В кухне пахло свежими хмелинами, ременной сбруей, теплом человеческих тел. Дарья бегала, шаркая валенками, грохотала чугунами; под розовой рубашкой, с засученными по локоть рукавами, трепыхались маленькие груди. Замужняя жизнь не изжелтила, не высушила ее: высокая, тонкая, гибкая к стану, как красноталовая хворостина, была она похожа на девушку. Вилась в походке, перебирая плечами; на окрики мужа посмеивалась; под тонкой каймой злых губ плотно просвечивали мелкие частые зубы.

      – С вечеру надо было кизяков наложить. Они б в печке подсохли, – недовольно бурчала Ильинична.

      – Забыла, мамаша. Наша беда, – за всех отвечала Дарья.

      Пока отстряпались – рассвело. Пантелей Прокофьевич, обжигаясь жидкой кашей, спешил позавтракать. Хмурый Григорий жевал медленно, гоняя по-над скулами комки желваков. Петро потешался, незаметно для отца передразнивая Дуняшку, завязавшую от зубной боли щеку.

      По хутору скрипели полозья. В серой рассветной мари двигались к Дону бычачьи подводы. Григорий с Петром вышли запрягать. На ходу заматывая мягкий шарф – невестин жениху подарок, – Григорий глотал морозный и сухой воздух. Горловой полнозвучный СКАЧАТЬ