право), так и англосаксонской (островное право). Системы права, относящиеся к первой или второй правовой семье, приняты в той или иной реализации с учетом особенностей права в каждой отдельной стране всем постхристианским (западным) миром и считаются для этой части мира, к которой (к сожалению) относит себя и Израиль, наиболее авторитетными и непререкаемыми системами права. Мы здесь несколько свободно объединяем романо-германское (континентальное) право, в большой мере опирающееся на записанный закон, и английское (островное) право, в большой мере опирающееся на судебный прецедент (хотя по мере роста областей права, регулируемых писаным законом, область прецедента заметно сужается). Этот вид права принят и Северной Америкой. Эти системы права, опирающиеся в своих судебных решениях в первую очередь на доказательства и свидетельства, во второй половине Средних веков (XI—XIII века) совершенно обоснованно отодвинули (читай: ликвидировали) каноническую католическую систему права, больше опиравшуюся на клятвы. Этой замене мы в первую очередь обязаны романо-германскому праву. Англосаксонское право исторически появилось позже и оперлось на уже созданный романо-германским правом фундамент приоритета доказательства и свидетельства. Но и они сами, при всей своей прогрессивности и обоснованности по сравнению с «задвинутой» системой права, оказались принципиально неспособными решать некоторые задачи. Так, их базовой, аксиоматической установкой является только и исключительно наказание уже совершившего преступление человека после однозначного доказательства вины обвиняемого (что всегда декларируется, но далеко не всегда соблюдается. Многие принципы этого права бывали в тот или иной период в той или иной стране попраны в угоду различным, в первую очередь политическим, интересам действующей в то время власти). Эта базовая установка не дала возможности именно судебной системе серьезно заниматься профилактикой и предупреждением преступлений (это две совершенно разные области действий общества).
Например, закоренелый вор, отсидевший положенное по закону за очередную кражу и очевидно собирающийся после освобождения продолжить занятие своим «ремеслом» (подняв в тюрьме свою «профессиональную» квалификацию), не может быть остановлен, пока не будет пойман на очередном преступном случае. Или муж, угрожающий убить свою жену, даже если для окружающих очевидна серьезность и осуществимость его угроз, практически не может быть остановлен (ну запретят ему пару недель появляться дома) и только после убийства будет осужден, что весьма мало поможет его убитой им жене. Или если в драке был кто-то убит, но нападавших было двое или больше, то без доказательства, кто именно нанес смертельный удар, будет ситуация, когда труп есть, а убийц – нет, даже при всех пойманных участниках драки.
Особенно рельефно ущербность этих систем права проявилась при возникновении организованной преступности. Заказные убийства оказались практически нераскрываемыми. Тот, кто
СКАЧАТЬ
