Все загадки мировой истории. Эдвард Радзинский

Чтение книги онлайн.

      Просыпался он поздно и один – Дунянчик была уже на работе.

      В театр ему спешить было не надо, в репетициях он не был занят. На столе его ждал завтрак, на стуле висело чистое белье.

      «Сволочь! – говорил он себе. – Стариком скоро станешь, а все никак не упрыгаешься».

      И все-таки Дунянчик была счастлива: она знала, что когда он пьет, то страдает из-за нее. А это означало, что он ее любит.

      Только одно ее мучило: никак не могла она ему родить… И еще огорчало, что он терпеть не мог, когда приходили к ней подруги с работы. А она была особа общительная и не могла без подруг.

      Гоша действительно терпеть их не мог. Они приходили, долго пили чай и, поглядывая на Гошу, готовились к расспросам.

      В конце вечера начиналось:

      – Скажите, Гоша, а правда – вы с А. (известный киноартист) в одной радиопередаче выступали?

      – А правда, вы с Б. (другой киноартист) знакомы? А в жизни он такой же красивый?

      Он мог рассказать этим раскудахтавшимся дурам, что их любимый А. – редкостный тупица, а что касается Б., то считать его красивым можно только с большого перепоя. Но он, конечно, отвечал, что А. – прелестный и думающий артист и что он недавно удачно женился (в пятнадцатый раз) по любви и что Б. тоже не отстает от А. – он редкостный красавец, труженик и семьянин.

      В заключение вечера они с трепетом спрашивали подробности об Осьмеркине, с которым, как они слышали (все это, конечно, они слышали от Дунянчика!), ему выпало счастье вместе учиться.

      «Надо же, – думал он, – а еще врачи… Оттого и мрут люди».

      И он рассказывал об осьмеркинских прелестях.

      А время все шло. В тридцать четыре года он начал седеть.

      Как-то очень быстро это случилось: за один год Гоша стал наполовину седым. Эта седина ему пошла – и все шутили, что он нарочно стал седым.

      В это же время появились у него и новые увлечения. Во-первых, Гоша превратился в заправского остряка, и еще – он вдруг начал рисовать.

      Острил он теперь постоянно и ни словечка не говорил в простоте.

      – Как настроение? – спрашивали его.

      И он обязательно отвечал что-нибудь вроде:

      – Отличное, как у ореха меж дверьми.

      Его начали даже немного побаиваться, потому что теперь он все чаще острил по поводу других.

      Например, про известного, весьма немолодого актера, который гордился своим обликом и неувядаемым овалом моложавого лица, Гоша как-то заметил, что это уже не овал, а обвал лица…

      А рисовал Гоша в основном портреты и никому, кроме Дунянчика, не показывал.

      Это были неприятные рисунки: люди на них были изображены в виде животных. Например, критика Д. Гоша изобразил в виде сонной рыбы с большими глазами-очками, а одну актрису нарисовал в виде тонкой долгой змейки с изящной маленькой головкой и сигаретой, похожей на высунутое жало.

      Рисовал он и автопортреты. Но их он не показывал никому. А потом сжег…

      Прошло еще время.

      Характер у Гоши СКАЧАТЬ