Книжный вор. Маркус Зусак

Чтение книги онлайн.

      – Свинух!

      Лизель по обыкновению перемигнулась с Папой и доела суп. Как всегда, одна из книг лежала рядом с ней. Девочка не могла не признать, что получила на свой вопрос более чем удовлетворительный ответ. Немного найдется людей, которые могли бы похвастать, что за их образование заплачено самокрутками.

      Мама, со своей стороны, сказала, что Ганс Хуберман, будь в нем хоть капля смысла, часть табака обменял бы на новое платье, которое ей до зарезу нужно, или на приличные туфли.

      – Куда там… – Мама выплеснула слова в раковину. – Как до меня доходит, ты лучше скуришь весь паек, нет? Да еще и соседский в придачу.

      Однако через несколько вечеров Ганс Хуберман вернулся домой с коробкой яиц.

      – Прости, Мама. – Он поставил коробку на стол. – Туфли у них все вышли.

      Мама не стала жаловаться.

      Она даже тихонько напевала, пока жарила те яйца едва ли не до обугливания. Казалось, самокрутки приносят немало радости, и в хозяйстве Хуберманов настали счастливые дни.

      Закончились они через несколько недель.

      ГОРОДСКОЙ ОБХОДЧИК

      Со стиркой дело стало паршиво – и чем дальше, тем хуже.

      Когда Лизель пошла с Розой Хуберман через Молькинг с бельем, один из клиентов, Эрнст Фогель, сообщил им, что больше не может отдавать вещи в стирку и глажку.

      – Такое время, – извинился он. – Что тут скажешь? А будет еще труднее. Война, надо держаться. – Он посмотрел на девочку. – Вам, конечно, платят пособие на эту малютку, да?

      Мама, к ужасу Лизель, будто онемела.

      Рядом – пустой мешок.

      Идем, Лизель.

      Это не сказано было. Это было дернуто – жесткой рукой.

      Фогель окликнул их с крыльца. Роста он был, наверное, под метр семьдесят, и сальные космы безжизненно свисали ему на лоб.

      – Извините меня, фрау Хуберман!

      Лизель махнула ему.

      Он махнул в ответ.

      Мама вспыхнула.

      – Не маши этому засранцу, – сказала она. – Давай, шевелись.

      Тем вечером, моя Лизель в ванне, Мама особенно крепко скребла ее и все время бормотала про «этого свинуха Фогеля» и каждые две минуты изображала его.

      – «Вам должны платить пособие на эту девочку…» – Растирая, она бранила голую грудь Лизель. – Столько ты не стоишь, свинюха. На тебе не разбогатеешь, так-то!

      Лизель сидела и впитывала.