– Я застрял. Здешняя дорога не для пузотерок.
– Не волнуйтесь, – сказал дежурный. – Все выезды перекрыты. Он никуда не денется.
Усманов хмыкнул и зашагал вперед. В этих дебрях были не только выезды.
Это было колдовское заброшенное место, старый холм с древними, заросшими мхом лестницами и зарешеченными круглыми дырами, за которыми начиналось подземелье. Справа тянулась позеленевшая каменная стена, поддерживающая склон. Иногда по ней стекала вода, а где-то сбоку слышалось журчание целого водопада. Засохшие деревья нависали над дорогой, в некоторых местах стену взломали корни, и тогда сквозь трещины можно было разглядеть мрак штолен. Оттуда веяло холодом.
Усманов сперва шел, потом бежал, боясь, что Родионов найдет лазейку и ускользнет от всех, и понимая, что это скорее всего уже случилось. Мир вокруг был похож то ли на декорации к сказке про Бабу Ягу, то ли на кадры из готического фильма ужасов. Трещали сухие ветки, шелестела под ногами прошлогодняя листва и выл ветер.
«Газель» он увидел внезапно.
Она стояла на самом берегу Оки, накренившись и уткнув рыло в бетонное ограждение.
Рядом виднелась старая водокачка, из которой уличные художники сделали достопримечательность. Зияли превращенные в глаза круглые окна. Скалился, показывая язык, нарисованный рот.
Усманов медленно обошел вокруг «газели».
Ни внутри, ни рядом никого не было.
Из ветрового стекла торчал рухнувший бетонный столб. Его остов дыбился пеньком неподалеку. Создавалось впечатление, что столб упал в тот момент, когда машина проезжала мимо.
На капоте краснели пятна крови.
Кровь была и на ограждении, и на земле, там, где начиналась тропинка, ведущая в сторону зарослей.
Сквозь деревья можно было разглядеть нагромождение краснокирпичных развалин. Сверху нависал холм, на вершине которого несколько дней назад нашли идол с головой Саши Белого.
Усманов задрал голову, стараясь разглядеть смотровую площадку.
– Не бывает таких совпадений, – пробормотал он и пошел к развалинам.
***
Солнце садилось, превращая руины в царство теней.
Красные полосы лежали на обрушенных стенах и кучах мусора.
Усманов не знал, что здесь было раньше, но развалины впечатляли. Они были похожи на остатки средневекового храма, сквозь которые прорастали корявые деревья. Стены были изрисованы граффити, непонятными символами и еще более непонятными рисунками. Он даже остановился на пару секунд, разглядывая один из них – гипертрофированную голову человека с прорезью для монет.
Темные пятна попадались все чаще и вскоре слились в полосу, будто человек полз, истекая кровью. Пол был исковеркан, проломан и зиял глубокими дырами.
Стояла мертвая тишина, Усманов шел медленно, но все равно каждый шаг отдавался эхом.
Наполовину обваленная лестница привела его СКАЧАТЬ