Купи себе эти чертовы лилии. И другие целительные ритуалы для настройки своей жизни. Тара Шустер

Чтение книги онлайн.

      Сейчас три часа дня, а я только что проснулась при полном параде на нерасправленной кровати поверх покрывала в безумный цветочек. На мне мой лучший наряд а-ля «девочки гуляют»: черное утягивающее белье, черные колготки и черное платье с пайетками фирмы «Форевер 21», которое при свете дня выглядит особенно дешево. От меня несет потом. Я изо всех сил тяну себя за волосы, чтобы ослабить жуткую мигрень. Рядом лежит неизвестно как сюда попавший надкусанный бутерброд с сыром. Зрелище то еще.

      Это жалкие осколки моего двадцать пятого дня рождения. Из того, что происходило вчера, я смутно припоминаю только танцы и мои обычные рыдания. «Надо курнуть, – думаю я. – Чтобы забыться и улететь в облаке дыма». Но в последнее время от травки меня тошнит. Видимо, я уже выкурила допустимую жизненную норму, и теперь от когда-то верного косячка у меня начинаются изжога и паранойя. К тому же травка лежит в ванной/кладовке/кабинете, которая расположена за кухней/прихожей/столовой моей квартиры-студии, а пройти три с половиной метра в моем нынешнем состоянии представляется мне непосильным испытанием.

      Нахожу айфон – СЛАВА БОГУ, я не потеряла его в очередной раз! – чтобы поискать на Yelp[1] доставку сэндвичей на завтрак. У меня три пропущенных вызова и несколько голосовых сообщений от моего психотерапевта – единственного терапевта на острове Манхэттен и, возможно, на планете Земля, которая согласилась принять мою страховку. Но зачем она звонила мне вечером в субботу? Фигня какая-то. Прослушиваю сообщения.

      Первое сообщение:

      – Привет, Тара, это доктор Гольдштейн. Ты мне не перезвонила, поэтому я звоню сама и советую тебе пойти в больницу. Хорошо? Ты меня слышишь? Не стесняйся. Тебе сейчас нужно быть среди людей. Твоя безопасность на первом месте, понимаешь? Пожалуйста, перезвони мне, когда получишь сообщение.

      Чего-о-о? Что за жесть? Зачем доктор Гольдштейн говорит такую жуть? Зачем мне идти в больницу?!

      Жму на «Удалить сообщение».

      Второе сообщение:

      – Тара, это опять я, доктор Гольдштейн, пытаюсь до тебя дозвониться. Слушай, я скоро лягу спать, но мне нужно, чтобы ты перезвонила. Хорошо? Я беспокоюсь. Очень-очень беспокоюсь. Ты одна? У тебя есть друзья, с которыми ты можешь побыть? Пожалуйста, перезвони мне, как только получишь сообщение.

      Нет, серьезно, какого хрена? Почему она вчера пыталась до меня дозвониться? Думай, Тара, думай!

      И снова «Удалить сообщение».

      Сообщение третье:

      – Привет, Тара, это доктор Гольдштейн. Я получила твое сообщение. Ты рыдала и говорила, что тебе очень больно. Мне очень жаль, что ты так себя чувствуешь в свой день рождения. Я очень за тебя переживаю. Ты сказала, что тебе невыносимо грустно и ты себя ненавидишь, что тебе больше не на что надеяться и ты не видишь выхода. Но, Тара, я хочу сказать тебе, что существует много всего, ради чего стоит жить. У тебя есть здоровая часть. Эта часть тебя позвонила мне. Здоровая часть хочет жить и сиять. Ты собираешься причинить себе вред? Вот что меня по-настоящему беспокоит. Я раньше никогда не слышала, чтобы ты была в таком отчаянии. Пожалуйста, не торопись. Я тебя уверяю, ты сможешь все это пережить. Перезвони мне, как только получишь это сообщение.

      О боже. Обожеобожеобоже.

      Я напилась и позвонила своему психотерапевту.

      Я напилась и позвонила психотерапевту, потому что, похоже, собиралась покончить с собой. И эта спокойная, как слон, женщина, которую я никогда не видела без чашки чая и безмятежной улыбки, так разнервничалась, что решила отправить меня в больницу. ЧТО Я НАДЕЛАЛА?

      Воспоминания о прошлой ночи накрывают меня высокой волной, от которой невозможно спастись. Вот я праздную день рождения с моей лучшей подружкой и мы вливаем в себя бессчетные порции мартини. Потом подружка сваливает, бросив меня, и я танцую в одиночестве, разрываясь от жалости к себе самой. Вот охранник говорит: «Мисс, вечеринка окончена» – и выпроваживает меня, а я чувствую себя ужасно жалкой. Дальше все в тумане… и… я не знаю, как попала домой. Только помню, как делаю пьяные грустные селфи у зеркала в ванной. А после все в той же ванной я то плачу, то блюю в унитаз.

      Я чувствую, как огонь стыда разгорается где-то под ложечкой, карабкается вверх по груди, опаляет сердце и разжигает в нем пожар ненависти. СКАЧАТЬ