Дети Пушкина. Леонид Левинзон

Чтение книги онлайн.

      С неоконченного Славиного холста безумным выкаченным глазом смотрел прямо на меня ярко красный петух, казалось, он вырывается из надоевшей плоскости, чтобы заорать, закричать на весь мир, и уже знает, что кричать, с нетерпением и яростью толкает то крылом, то ногой невидимую плёнку, ждёт завершающих мазков, чтобы освободиться.

      – На пиво не надейся! – Предупредил я петуха на всякий случай, и пересел от его взгляда в другое место.

      Через два часа выйдя от Славы, я посмотрел вверх и застыл поражённый: краски выливались потоком из окна маленькой мастерской, расцвечивали ультрамарином воздух, глубоким коричневым мостовую, бордовым небритые лица едоков в ближайшей фалафельной, в переменчивом освещении от огня жарящейся шавармы уши людей горели жёлтым. Араб с чёрными усами снисходительно посвистывая, нарезал мясо, думая, что огонь это собачка в цирке. Но неожиданная вспышка, ещё одна! Араб схватился за опалённые усы, жующие отшатнулись, у хозяина-бухарца затряслись руки, и чтобы успокоиться, он сам себе заплатил пять шекелей. Всё, – мастерская, разбегающиеся прохожие, дома – потонуло в глубокой синеве, и лишь мерно вращалась шаварма, освещённая всполохами не успокоившегося огня.

      Рядом остановка, подошёл автобус, водитель высунулся из окна и спрашивает:

      – Паспорт?

      – Я в своей стране! – Гордо выпрямляюсь. – У меня проездной!

      Зашёл внутрь, а на полу шоколадка в надорванной упаковке.