Жизнь М. Н. Муравьева (1796–1866). Факты, гипотезы, мифы. П. А. Федосов

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ Вряд ли это верно. Род был молодым и еще относительно малочисленным. Он и не мог поставить в отборную тысячу такое же количество «лучших из лучших», как более древние роды, насчитывавшие уже тогда многие десятки сородичей.

      Следующему поколению – правнукам Ивана Муравья выпало жить, наверное, в самый тяжелый период истории Новгородской земли. В 1558 году Иван IV начал борьбу за расширение русских владений на Балтийском море. Ливонская война продолжалась двадцать пять лет. Вначале русские выжигали и опустошали владения Ливонского ордена. Позже, со вступлением в войну Литвы и Швеции, театром боев стали русские земли и, в частности Вотская пятина, где были «испомещены» Муравьевы.

      В 1582 году, накануне заключения перемирия, составлялась очередная опись населения и хозяйства этих земель. Она рисует картину страшного опустошения. Как мы помним, в 1500 году Муравьевы состояли помещиками в двух погостах Вотской пятины – Сабельском на Луге и Каргальском на берегу Финского залива. В Сабельском погосте, где до войны хозяйствовали 32 помещика и более двухсот крестьян, переписчики находят всего три населенных крестьянских двора да «181 место дворовое крестьянское» (то есть остовы сгоревших либо разрушенных дворов)[43]. «А дворы сожгли и крестьян 16 человек (в одной деревне. – П. Ф.) побили литовские люди в нынешнем 7090 [то есть 1582] году». Пашни писцы обнаруживают «732 четьи с осьминою… да лесом поросло 1322 четьи с осьминою» (то есть распахана только треть от довоенного уровня)[44]. Такая же картина в соседних полужских погостах – Коситском, Никольском, Передольском. Отдельно писцы отмечают «места дворов помещичьих», которые «запустели до войны». Уж не следы ли это еще одной напасти – карательного похода Ивановых опричников в 1570 году? В Копорском уезде, в состав которого входил Каргальский погост, разрушений и запустений меньше, но повсеместно вместо прежних русских владельцев хозяйничали «немцы» (то есть иностранцы). В Копорском уезде было 15 погостов, в Кареле – 7, и 3 относились к Ям-городу. «И из того числа к Кореле и к Ям-городу и к Копорью владеют немцы 25 погосты», записывают писцы[45]. То есть все 100 процентов.

      Значит, Муравьевых там уже нет. Каток войны прошел по ним всей своей тяжестью: поместья большинства из них были разорены либо перешли иноземным владельцам.

      С окончанием Ливонской войны беды Новгородской земли не закончились. После короткого перерыва последовала Русско-шведская война 1590–1595 годов, а потом, еще через несколько лет, смута, в ходе которой новгородцы бесславно воевали против шведов, а потом так же бесславно – вместе со шведами против поляков. При этом те прибалтийские территории, где когда-то находились владения Муравьевых, дважды переходили из рук в руки и наконец остались за шведами.

      В смутное время многие Муравьевы оставили свой след в новгородской истории. Внук старшего сына Ивана Муравья Григория – Иван Никитич Муравьев был сожжен шведами при взятии ими Новгорода 16 июля 1611 года. СКАЧАТЬ