Фаина Федоровна. Ирина Степановская

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ вместе идут впереди меня. В эти редкие минуты единения они разговаривают о чём-то, иногда смеются. Я не принимаю участия в их разговорах. Они прекрасно обходятся без меня.

      –…Мне мой френд щас перепостил, что Елену Мишулину всё-таки посадили. Как ни писали петиций…

      –Я тоже подписал на Change.org.

      –Мы все подписали.

      –Ну, и…?

      –Ну, и.

      –Да выпустят, наверное. Чё она сделала-то?

      –Вообще какие-то странные цифры мелькают. Десятки тысяч дел на врачей.

      –Уголовных?

      –Ай донт ноу.

      –Профессиональные нарушения – это разве уголовка?

      –По ходу да.

      –А я думала – административные.

      –В интернете надо посмотреть.

      –Пипец.

      Я слушаю и молчу. Я не подписывала петицию в защиту доктора Мишулиной. Я совершенно не знаю и не понимаю, что такое произошло с её больным, который умер, и из-за которого завели уголовное дело. Я даже не определилась, как мне к этому относиться. С одной стороны – жалко доктора. С другой стороны – больной умер. И толком никто ничего не знает, всё непонятно, но все о чём-то судят и подписывают петиции.

      Я иду по коридору самая последняя и кричу в свои палаты:

      –Подходите в смотровую! Я освободилась.

      Внезапно мне приходит в голову, что я освободилась, чтобы выполнять свою работу. Вся жизнь моя подчинена работе. «Естественно, предстоят сокращения». Чёрт возьми, для кого это естественно? Для больных? Они и так не очень свободно могут к нам попасть. Для врачей?

      Внутри меня звенит и дрожит мой стержень. Это тревога. Так во мне всё звенело, когда умирали родители.

      Я мою руки в смотровой.

      –Заходите по одному!

      Я сажусь на своё место, включаю лампу, привычно убираю в сторону свои колени. Жаль, что во времена моей работы с Фаиной Фёдоровной не было медицинских пижам. Я сберегла бы уйму колготок.

      Как всё-таки сказала наша реформаторша?

      «…Количество коек остаётся прежним».

      Прежним – это те койки, которые есть сейчас в пятой больнице. Ставки рассчитываются из количества коек.

      Замечательная реформа!

      Я осматриваю и перевязываю своих больных, но во мне не унимается внутренняя дрожь. Хочется попить чего-нибудь горячего и съесть кусок мяса. После перевязок надо сходить в буфет. Неужели я так разнервничалась, что мне нужен белок? Не помню, когда в последний раз такое случалось. Противное ощущение.

      Отпустив последнего больного, я выхожу в коридор. Кабинет заведующей заперт. Медсёстры о чём-то болтают возле своего столика. Их, наверное, тоже будут сокращать.

      Когда я увидела эту оранжевую штучку в носу у мальчишки, я сразу поняла, во что я вляпалась. В любой момент она могла проскользнуть вниз, в гортань, и попасть в дыхательные СКАЧАТЬ