Сатирическая история от Рюрика до Революции. Борис Мирский

Чтение книги онлайн.

      Царь поморщился и велел отрубить голову акушерке. Акушерка была очень рада, что так легко отделалась. «Зачем акушерке голова? – рассуждала она вполне здраво. – Акушерке нужны только руки и инструменты».

      Покончив с акушеркой, Иоанн Васильевич приказал спустить на народ московский несколько медведей.

      – Остальные милости, – заявил при этом Грозный, – совершу после. Теперь беру отпуск на год. Править же московской землею будет мать и дяденька Телепнев-Оболенский.

      После этих слов царь затворился со своей кормилицей и целый день не выходил.

      Воспитание Иоанна

      Воспитание Иоанн Васильевич получил по Фребелю.

      В восемь часов утра он уже был на ногах и для развития мускулов рук делал гимнастику – остроконечным жезлом бил своего спальника.

      Потом приступал к гимнастике, развивающей мускулы ног, – около часа топтал ногами стольника.

      В десять начинался урок русского языка – царь ругал бояр.

      В одиннадцать Иоанн Васильевич приступал к занятию чужими языками – вырезывал языки у провинившихся приближенных, а оставшиеся части тела бросал в темницу.

      После завтрака маленький Грозный выезжал из дворца изучать народ.

      Изучал он народ не поверхностно, как это делается теперь, а основательно, анатомически. Каждого изучаемого разрезывали на несколько частей, и каждая часть подвергалась изучению.

      – Вон идет купец! – говорил Иоанн Грозный. – Давай-ка, посмотрим, лежит ли у него ко мне сердце или нет?

      Купца рассекали на куски, отыскивали сердце и смотрели, лежит ли оно к Иоанну или нет.

      В те темные и невежественные времена, когда даже первой гильдии купцы еле подписывали свои фамилии, любознательность царя не находила сочувствия в сердцах москвичей.

      При встрече с Иоанном каждый старался улизнуть в сторону, спрятаться от него.

      Это злило Иоанна Васильевича и делало его нервным.

      – Не понимают меня! – жаловался он матери. – Я медицину хочу изучить, а они против вивисекции. Такие невежды.

      – Ах, они подлые! – сердилась мать Иоанна Васильевича. – Дитя на них медицинские опыты делает. Может быть, препарат какой выдумает! А они прячут от него свои дурацкие головы.

      И она приказывала своему любимцу Телепневу-Оболенскому как можно больше нарубить голов для своего сына.

      В конце концов сам Телепнев-Оболенский был подвергнут анатомическому опыту.

      Однажды Иоанну Васильевичу передали известные слова Калигулы: «Как бы мне хотелось, чтобы у всех людей была одна олова, и чтобы я отрубил эту голову». Молодой Иоанн, вздохнув, сказал:

      – Я не утопист! Я знаю, что сколько людей, столько голов, и работы будет много.

      И, подняв очи свои горе, прибавил со смирением:

      – Что ж, будем трудиться. Терпение и труд все перетрут.

      Так рос в благочестии и постоянных научных трудах молодой Грозный.

      Совершеннолетие

СКАЧАТЬ