Записки «лесника». Андрей Меркин

Чтение книги онлайн.

      – Во сколько завтра съёмка на Мосфильме?

      Возникал неподдельный интерес.

      И тут на-гора выдавалась сакраментальная информация.

      Малыш – дублёр и каскадёр Боярского, а я – племянник Магомаева.

      После такого фееричного ангажемента тёлки падали к нам в руки, как плоды перезревшей антоновки.

      Легко и непринуждённо, на ходу, снимая трусы и бюстгальтеры.

      Любой приличной девушке хотелось хоть на короткое время почувствовать себя немножко Магомаевой или Боярской.

      СМЕРШ

      В нашей семье всегда происходили удивительные встречи и знакомства. Когда папу летом 1941 года забрали на фронт, то он провоевал около полугода, затем был тяжело ранен, а после медсанбата попал в наркомат боеприпасов.

      И сразу в личное распоряжение наркома Горемыкина Петра Николаевича.

      До войны папа работал в наркомате путей сообщения и занимался как раз железнодорожными перевозками вооружения и боеприпасов.

      И даже несколько раз был «десятым подающим» на докладе у лютого наркома Кагановича.

      Тогда считалось нормальным делом выйти из его кабинета с мокрыми штанами. У Лазаря Моисеевича была под столом специальная кнопка.

      Если он её нажимал, то тут же приходили «сотрудники органов» и ты навсегда исчезал в подвалах Лубянки с клеймом «враг народа» и «саботажник».

      В альтернативном и лучшем случае Железный Нарком мог переебать по хребту или морде лица тяжёлым, как моя жизнь, «Личным делом сотрудника» в коленкоровом заскорузлом переплёте с железными уголками.

      Или запустить в голову докладчика мраморным пресс-папье, надо было успеть увернуться – иначе ты калека или покойник.

      После фронта и опыта работы в наркомате папу назначили одним из многочисленных помощников наркома Петра Николаевича.

      Тогда-то он и познакомился с Юрием Борисовичем Левитаном и майором СМЕРШа Геннадием Петровичем Кодинским.

      Папа частенько ходил обедать в гостиницу «Москва», а Левитан там перманентно проживал и уже водил дружбу с Кодинским.

      Несмотря на войну, с продуктами в Москве было терпимо и даже по карточкам вполне хватало пропитания для нормального и неголодного существования.

      А на чёрном рынке было вообще всё.

      Даже французские духи – и это в те-то времена!

      Все трое были примерно одногодки и сдружились на многие годы.

      Вплоть до середины 1970-х годов и дядя Юра, и дядя Гена частенько бывали у нас в гостях, в нашей сокольнической двухкомнатной квартире.

      Левитан работал на Центральном телевидении и радио почти до самой смерти, а дядя Гена трудился в «органах» даже после пенсии.

      Бывших чекистов не бывает, ага.

      Иногда они втроём, уже в самом конце войны, махнув по 200–300 грамм «наркомовского» спирта на рыло, выходили на променад по улице Горького в сторону Кремля и обратно.

      Времена, друзья, всегда одинаковые СКАЧАТЬ